Матвей, чуть повернув голову, посмотрел на вошедшую и процитировал:
– «…И медленно пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна…».
– Да. Только здесь пьяные не кричат: «Ин вино веритас»…
– Милая, это же не кабак начала двадцатого века…
– Ты хочешь сказать, Блок бродил по кабакам? Как-то не вяжется с его образом. Он же не был беден.
– Но и не был богат. Да и назови мне хоть одного богатого поэта? Я таких не припомню.
– Ты – богат. Вот предо мной сидит пример успешного и богатого поэта.
– Я богат, если это можно называть богатством, своим бизнесом. Я иду по земле в грязных резиновых сапогах, в телогрейке и шапке-ушанке. Пряча за всем этим кусочек своей светлой души, куда проникают лучики солнца и играют гранями бриллианта
– сверкают.
– Бриллиантовый ты наш! Скромный поэт-бизнесмен. А может…, и стихи твои лишь продукт бизнеса? Ты же сам говорил: «Всё должно приносить прибыль. Если прибыли нет, то это баловство».
– Может быть… – Матвей прислушался к зазвучавшей мелодии, – Узнаешь?
– Нет. Но… красивый блюз! Потанцуем?
– С удовольствием!
– Говоришь, моих вещей у тебя дома больше, чем в моём шкафу осталось? – Элеонора положила руки на плечи Матвея, слегка приобняв за шею и наклоняя его голову к себе. – Тогда мне и переезжать не надо – я уже переехала! Верно?
– Наконец-то решилась! А это уже некий элемент определённости в моей жизни…
– Я – элемент твоей жизни?
– Не придирайся, пожалуйста, к словам. Егору позвонишь сама или мне поговорить?
– Не надо – сама. Я справлюсь. Позже скажу…, не сегодня – не хочу омрачать вечер тяжёлым и бессмысленным разговором, выслушиванием упрёков. И, кстати, – Элеонора встрепенулась, – когда приедем к тебе, откроешь дверь квартиры, возьмёшь меня на руки и внесёшь через порог….
– Без церемоний никак? – рассмеялся Матвей, обняв за талию и прижав партнёршу по танцу к себе, целуя её в губы. – Ладно, моя принцесса. Пусть так и будет.
– Ну и хорошо.
Элеонора положила голову на грудь Матвея, прикрыла глаза и мечтательно улыбнулась. Музыка ласкала её слух, вино – будоражило кровь, а крепкие объятия Матвея наполняли её тело теплом и истомой.
