– Ты милая девочка, но стихи неважные.
– Может, она ещё разовьётся, – добавила добрая Лал-баи. Но Викки сделала выводы и более никогда не посягала на роль Сафо.
И вот сейчас ей вдруг вспомнились две строчки из собственного творенья:
Идут крутые жизни виражи
Над пропастью любви, болезни, смерти.
Надо же было придумать такую чушь!
Осторожно спустилась девушка к берегу озера, и тучи, словно поощряя смелость, раздвинулись и выпустили солнце. Виктуар зажмурилась, подняла лицо, подставляя его солнечным лучам и поднялась на цыпочки; в порыве телячьего юношеского восторга исполнила несколько танцевальных па и спела песенку Мари из оперы «Дочь полка»:
– Вперёд! Вперёд! Вот клич наш полковой!
Беззаботно, ничего не опасаясь, пошла вверх по склону и замерла, как вкопанная: чуть выше неё, поперёк тропинки, стоял младший из испанцев.
При мысли, что он мог видеть её танцевально-певческие упражнения, девушке стало неприятно.
– Вы за мной подглядывали? – резко спросила она.
– Нет, – было совершенно непонятно, правду он говорит или лукавит. – Я увидел Вас и решил поблагодарить.
– За что?!
– За то, что не узнали меня при встрече.
– Я должна была Вас узнать? – Викки стало неловко: сердиться должна не она, а на неё. – Простите! Это весьма нелюбезно с моей стороны.
– Как раз очень любезно. Пожалуйста, не вспоминайте меня и дальше.
Выдав эту странную фразу, юноша повернулся и бесшумно исчез.
Он был молод и ещё плохо знал жизнь. Подобная просьба должна была возыметь – и возымела – эффект, обратный желаемому.
После обеда снова пошёл дождь – мелкий, нудный и затяжной. Стоя у шкафчика в гостиной, Виктуар искала какую-нибудь незнакомую книгу, дабы развлечься чтением у себя в номере. В самый разгар поисков в гостиную спустился младший Моратин, явно за тем же самым; стоя на некотором отдалении, он стал разглядывать полки, по которым шарила Викки. Нет бы ей промолчать; но не то дождь её нервировал, не то манера молодого человека стоять за спиной – девушка повернулась и сказала вполголоса:
– Я Вас вспомнила. Вы приходили к доктору на приём.
– Очень жаль, что вспомнили.
Она пожала плечами.
– Я не болтаю лишнего, если Вас это волнует.
– Очень рад за Вас.
Он злился, но сдерживался.
– A propos, раз уже говорим об этом – а Вы ещё раз проверились?
– Нет.
– Зря.
– У меня не было и нет признаков, о которых Вы говорили.
– Если язва появится, например, на спине, или на задней части бёдер – Вы её просто не сможете увидеть.
Упоминание о спине подействовало на собеседника, как красная тряпка на быка – он, правда, не бросился на противницу, но напряжение очевидно возросло.
Поняв, что поступила несколько бестактно, Викки решила исправиться:
– Эти слова Вам покажутся скучными, но они справедливы: болезнь очень опасна, и не только для Вас, но и для близких Вам людей. Лучше лишний раз сходить к врачу, чем довести дело до стадии, когда помочь уже нельзя, и медленно разрушаться – или смотреть, как разрушается Ваша жена, ребёнок, друг. Если Вы не верите мне на слово – посмотрите сами соответствующие книги или посоветуйтесь с другими врачами.
Она говорила заученными фразами, которые повторяла уже раз, с заученными интонациями, ибо не раз уже приходилось успокаивать испуганных, пугать тех, кто не верил в опасность, убеждать тех, кто боялся скандала.
– Хорошо, мадам, Вы меня убедили, – сквозь зубы прошипел собеседник. – Я пройду повторный осмотр, но только не у Вас. Когда мужчину так разглядывает женщина – это… унизительно.
