Обтянутая темной тканью простого платья спина женщины даже не дрогнула, и я решила было, что она не услышала. Или не захотела слышать. Но вскоре убедилась в своей ошибке. Женщина куда-то унесла пустую посуду и вскоре вернулась с новым подносом. На нем стояли две вазочки с пирожными и фруктами и две чашки с горячим напитком.
Эрг вернулся, когда я уже доедала третье пирожное и прикончила чашку горячего чая, пахнущего почти как дома. Вместе с ним пришел молодой светловолосый голубоглазый мужчина в незатейливом костюме песочного цвета, остановился напротив меня и начал изучающе разглядывать. А маг бесцеремонно плюхнулся рядом на диван, сцапал вторую чашку, отпил глоток и вдруг спросил:
– Сама за чаем ходила?
– Служанку попросила, – хмуро буркнула я, смешно врать, когда почти два десятка людей видели, как все было на самом деле, и мстительно добавила: – У меня еще коленки дрожат.
– Я же предупреждал – ни с кем не разговаривать, – недовольно скривился маг, но по его интонации я уже понимала, что наказания не будет.
И потому скривилась в ответ:
– А это и не считается разговором.
– Покажи ему руку, – не пожелав вступать в спор, сухо приказал эрг и сунул в рот пирожное.
«Какой же он все-таки невоспитанный, вернее, все они», – заключила я и подала пришедшему помятую мэром руку.
Блондин взял ее в прохладные пальцы и начал осторожно прощупывать начавшие темнеть синяки. Я следила за его тонкими чуткими пальцами с утроенной бдительностью, некоторые врачи в своем стремлении найти больное место совершенно не беспокоятся об ощущениях пациентов.
– Кости целы, – буркнул местный эскулап флегматично, достал пузырек и начал осторожно втирать мне в кожу сероватую мазь.
Боль постепенно начала утихать, и даже синяки побледнели. «Здорово. И очень интересно, это мазь такая чудодейственная, или парень и правда умеет что-то эдакое, сверхъестественное», – думала я, наблюдая, как руки, присыпанные едва заметными рыжими веснушками, стирают последние темные пятна.
Вскоре блондин закончил лечение, молча кивнул Дэсгарду и ушел, не сказав ничего, что говорят на прощание земные врачи. Типа не мыть, не нагружать или не остужать. Ничего, словно я не человек, а вещь, починил – и ладно. Настроение снова стало резко портиться, и я сварливо поинтересовалась у беспрестанно жующего пирожные эрга, сколько нам тут еще сидеть.
– Тебе так не терпится поближе познакомиться с повелителем? – насмешливо осведомился он в ответ.
Смотрите-ка, ожил! И даже ехидство прорезалось! Ну так и у меня теперь к нему достаточно претензий!
– А что в этом удивительного? Может, хоть он будет обо мне заботиться и защищать от маньяков, – с ядовитой улыбочкой задумчиво протянула я.
Хоть и совершенно не мое это, разговаривать вот так язвительно, но иногда очень помогает избавиться от особо назойливых типов.
Маг рыкнул что-то невразумительное и резко забросил в рот очередное пирожное. А потом жевал его так долго, что у меня возникло подозрение, что это был замаскированный под пирожное бифштекс из старой коровы. Купил как-то наш завхоз по дешевке полтуши такого мяса. Мы ставили его варить на рассвете, и только к обеду можно было его кое-как есть.
– Вход закроют после того, как отзвонит колокол на центральной башне, – хмуро сообщил наконец эрг, помолчал и добавил: – По-вашему, часа через два.
«Значит, будем ждать», – постановила я, устроилась поудобнее и вытянула ноги. Кто знает, что этот рабовладелец заставит делать, чтобы очаровать повелителя? Не зря же танцы учить заставлял.
