).
Живем в Москве , а об истории города знаем мало.
Я не коренной москвич, но живу здесь уже пятьдесят лет, вроде как из "лимитчиков" на московском жаргоне, хотя отца в свое время перевели на работу в одно из союзных министерств, и вся наша семья переехала в столицу вместе с ним из далекой провинции.
Мне тогда было четырнадцать лет.
Я тоже не отставал с вопросами: как с работой, как с языком, где живете, правда ли, что у в Америке дома фанерные, как домики у поросят из известной сказки, почему у американцев все имена предельно сокращенные и зачем вы в выходные ходите на шопинг, а потом все это купленное барахло продаете в своих гаражах за бесценок.
– По началу я лет десять работал на химическом заводе. Там, в основном работают афро-американцы, китайцы, латиноамериканцы и остальные эмигранты, – начал Павел.
– Жена работает в сфере социальной помощи. К ним приходят люди, часто пожилые со своими проблемами, а их там выслушивают, сочувствуют, дают советы и всё такое.
Он долго и подробно рассказывал про свою работу, про атмосферу на производстве и всё такое.
– Понимаешь, Валера, всё общение какое-то искусственное, натянутое, прописные фразы, однозначные, вежливые ответы. По душам перекинуться не с кем. Вот о чем, к примеру мне поговорить с негром или мексиканцем? У нас разный менталитет, хоть мы и являемся гражданами одной страны и работаем в одном коллективе, – он как-то нервно отхлебнул из кружки.
– На корпоративах темы разговоров негласно, но строго регламентированы: о погоде, семье, детях, все стараются избегать разных острых тем.
– Живем в пятидесяти километрах от работы. Без машины – никуда. Не поверишь, даже в субботу и то боишься выпить лишний бокал пива, я не говорю уж о чем-то покрепче. Вообще то на дорогах проверяют не часто, но не дай бог копы найдут превышение допустимой нормы алкоголя – даже представить страшно какие проблемы можно себе отгрести.
Он как-то раздраженно отодвинул от себя пустой бокал и вдруг произнес:
– Слушай, сколько можно это пиво пить. А давай-ка выпьем виски?
Я в очередной раз подумал, что передо мной сидит нормальный русский мужик, которого за каким-то чертом занесло за океан.
Заказали. С удовольствием выпили.
– Вот ты спрашиваешь на счет фанерных домов, а ведь ты почти прав. Когда нам построили дом мы приехали посмотреть, а у него не было окон.
– А где окна?-спрашиваем
– Да вы не переживайте,– говорят,– завтра выпилим.
Павел заметно оживился, чувствовалось, что у него становилось легче на душе после своих откровений.
– На счет языка. По-приезду в Штаты у нас было довольно-таки посредственное владение английским языком , особенно у меня, но там бесплатно тебя устраивают на хороший курсы, после окончания которых через год-полтора ты практически не ощущаешь никаких проблем в этом вопросе,– он вдруг улыбнулся сам себе.
– Расскажу тебе забавный случай, который произошел с моей Катериной,– Павел впервые произнес имя своей жены.
– После окончания курсов, Катерина сдала экзамены и ее приняли на работу в Службу социальной поддержки,– я, честно говоря, не запомнил дословно как он назвал её работу, но где-то близко к тексту.
– Жена , конечно, очень волновалась, в основном их-за языка, но коллеги по работе подсказали, что если, мол, чего-то не поймёшь, ты не тушуйся: говори "Fine!", то есть, всё хорошо, отлично.
И вот приходит к ней пожилая женщина и начинает что-то ей долго и доверительно рассказывать про свою жизнь. Катька от волнения толком ничего не поняла, ну и поддакивает ей, повторяя:"Fine, fine !" Потом смотрит, а бабуля как-то напряглась и бросает на неё испуганные взгляды. Тут девочки из отдела подошли, забрали клиента к себе и как-то там закруглили вопрос, – в предвкушении развязки, Павел начал пофыркивать от распирающего его смеха.
