– Хочешь пойти к нам? Девушка на боевой? – удивился он.
– А что такого? Вон я тоже вижу пару девушек, работающих с вами. Почему мне нельзя?
– Я не говорил нельзя, обычно через академию Троемирье, поступают на другие специальности. Мало кто выбирает ночной страж или дневной страж. Чтож ладно. Правила знаете? Тогда ничего не трогайте и близко к трупу не подходите.
А мы и не подходили. Я и со своего места всё хорошо рассматривала. Правда, от ленты всё равно чуть дальше находились. А работали они очень уверенно, быстро, чётко. Криминалисты изучали тело, ауру, магические следы и так далее. Говорили по-умному и иногда бросали на меня ехидные взгляды. А вот куратор получал чуть ли не любовные.
Следователи изучали место преступления, следы, отпечатки, по информации криминалистов, говорили, какое оружие было использовано, как и что искать. И уже некоторые ищейки этим занимались.
Я не вмешивалась. Хотя дар активировала. Сначала тело осмотрела – но ничего примечательного не нашла. Мужчину, лет так 50 лет, убили прямо рядом с кафе, а не так далеко располагался лес.
Место тоже ничего не интересного, следы я ещё не научилась искать или читать. Тут не могла разобрать, даже дар не помогал. Кафе тоже самое обычное. Если бы не его столик. Я его тоже осмотрела, даже смогла поближе. Уж это нам позволили, так как все отпечатки уже сняли оттуда.
– Что-то нашла? – внезапно спросил меня Виктор.
Причём он с казал мне это на ухо, почти полушёпотом. Я вздрогнула и чуть на этот чёртов столик не упала! Меня вовремя удержал на месте Виктор, обняв за талию. А я всё думала, чего это до меня так раньше не делал. А просто искал подходящего момента!
– Не знаю. Не могу понять.
– А что не может. Расскажи.
Я дёрнула плечом, но он всё ещё держал меня. Ну и ладно. Хочет – пусть держит. Хотя нет. пусть отпустит! Здесь слишком много народу! А вдруг за нами наблюдают, и фанатики подумают, что он моя слабость и тоже начнут охоту? Хотя те всем угрожают, а не только мне…
– Сначала отпустите. Здесь много народу. Так вот. Рванная салфетка. От неё словно кусок оторвали.
– И что? – спросил Виктор, как только отошёл от меня. А я вздохнула с облегчением. – Её можно порвать, когда волнуешься или что ещё.
– Так она же не принадлежит этому кафе.
Эта салфетка, и правда была похожа на остальные. Пусть и порванная и заляпанная. Но орнамент на ней отличался. Да и выглядела так, словно на ней кто-то пробовал писать, оторвал и потом скомкал так, чтоб не понять.
Что я и привела во внимание Виктора. Тот послушал меня, позвал одного из офицеров, попросив принести свежие салфетки для сравнения. Тот кивнул и сразу исчез в кафе. Через минуту, тот уже нёс парочку. Мне выдали перчатки, когда один из криминалистов девушек заинтересовалась моими действиями.
Я как могла, расправила рваную салфетку, разгладила, чтоб орнамент был виден, создала небольшой светоч жёлтого цвета, и тот освещал очень ярко для этих салфеток. И я была права. Узоры отличались. На чистых был логотип кафе, а вот на этот нет.
Девушка-криминалист тоже посмотрела, записала. Забрала и пошла к трупу, искать оторванный кусочек. В одежде его не оказалось.
– Эй! Иди сюда. – позвала она меня. и когда подошла, спросила. – Попробуй рассмотреть свои взглядом на тело. Как неизвестное лицо.
А может как свидетель для протокола. Но я присела на корточки рядом с ней. Та расстёгивала его, выворачивала карманы. Короче вместе искали. Я не заметила, как Виктор со следователем говорил обо мне.
