Янка работает бухгалтером, а я себя бухгалтером даже представить не могу. Та еще работка. Но я вообще никем себя представить не могу. Лучше всего я себя чувствую, сидя на пассажирском сиденье нашей машины. Я переключаю радиостанции, мешаю Лешке слушать бесконечные новости и разговоры, подпеваю всем песням подряд. Меньше всего я могу себя представить тем, что я есть на самом деле. Клерк в визовом центре, вся задача которого – проштамповать определенное количество бумажек. Бессмысленность всей моей жизни чудовищна. Иногда мне кажется, что я застряла в каком-то безвоздушном пространстве и мне нечем дышать. Только Алексей – что-то реальное, подлинное. Мы с ним легко можем просидеть всю ночь на кухне, абсолютно голыми, и есть руками вафельный торт, потому что в доме всего один ножик, но и он грязный. И смеяться. Мы с ним постоянно смеемся. Смеялись. Сейчас мы почему-то даже почти не разговариваем. Почему?
…смена режима работы, частые отлучки из офиса,
выключенный или поставленный на «бесшумный режим» телефон,
пропущенные звонки, частые командировки – еще один признак…
– А ты его видела? Сегодня?
– Нет. Я же от… оттуда – сразу на работу.
– И он даже не звонил? – заинтересовалась Яна. То, что муж мне даже не позвонил, меня тоже нервировало до невозможности. А если звонила я, Лешка теперь частенько пропускал мои звонки. Только представьте, звонит телефон, на экранчике высвечивается моя фотка, звучит песенка Seven Seas – установленная именно для меня. Он смотрит, потом немного сводит брови и нажимает кнопку «отбой». Ужас! А однажды он тоже не пришел ночевать. Где-то, наверное, с полгода или больше назад. Уехал к якобы друзьям, Данилов его, конечно же, прикрыл. Как всегда. Позвонишь Данилову – он всегда скажет, что Алексей только что уехал домой. Или что еще не уехал, но к телефону не подойдет – в туалете. А уж где Лешка на самом деле – пойди узнай. В тот день он явился к утру – потасканный, пьяный в жопу, грязная рубашка, брюки, непонятно в чем он извалялся. Как будто масло или жир, какой бывает, когда курицу в духовке запекаешь. В общем, вся одежда в дряни какой-то. Он все с себя снял и бросил на полу в ванной. А я, значит, стирай. И думай. А на все вопросы один ответ: оставь меня в покое, я устал.
…резкие изменения во внешнем виде.
Если муж начинает маниакально следить за собой, стоит насторожиться. Также опасный признак, если супруг по-другому постригся и уж слишком часто моется в душе…
– И я не звонила. Вдруг с ним что-то случилось?
– А ты его почту проверяла?
– Ян, ты чего? – нахмурилась я. Все-таки есть что-то в моей сестре, чего я никак не могу понять. Как можно копаться в почте?
– Очень даже можно. Ты его пароль знаешь?
– Нет.
– Ну и дура. Подгляди. Из писем многое можно узнать. И из СМС.
– Я уже не уверена, что хочу многое узнать. Я бы предпочла неведение.
…Если муж упорно избегает близости с вами – вероятно, он имеет уже с кем «сближаться» и помимо вас…
С близостью у нас всегда было отлично. И даже лучше. Его руки… м-м-м… мы могли даже просто лежать и смотреть друг другу в глаза, в темноте, и от блеска глаз уже бы заводились. Правда, в последнее время действительно мы с Алексеем больше смотрим телевизор. Курим бамбук. Он – в Интернете, а я – у телефона. Такая вот личная жизнь. Все признаки налицо, но уверенность – это другое, верно? Может, у него проблемы со здоровьем. Может, не стои́т у него. А я – любовница, любовница. Впрочем, почему-то я не сомневалась, что со здоровьем у Лешки все в порядке. Мерзавец.
