Ноги тяжелеют, и каждый шаг добавляет усталости. Я уже вижу ступени из широкой светлой доски, безупречно чистые. На них не упадёт ни одной песчинки с моих ног, потому что песка на ногах нет. Так приятно ступать босиком по гладкому чистому дереву. Раз, два, три, четыре, ещё и ещё, по ступенькам, ведущим наверх, на знакомую террасу. Вокруг всё тот же кустарник, встающий коридором вдоль перил. В свете фонарей его белые цветы почти сверкают и сейчас совсем не пахнут. И терраса другая, совсем короткая. За её поворотом видны стены деревянного бунгало. Откуда я знаю, что круглый домик с тростниковой крышей называют бунгало? Неважно. Здесь очень красиво: на тонких шестах перед входом горят факелы; огонь колышется, освещая часть пространства внутри бунгало через широкий входной проём.
Дверей нет, и никого рядом нет. Я войду, разрешите? Очень хочу спать, а там, в уютном полумраке, можно прилечь и отдохнуть. Я знаю, там всё готово для меня.
Внутри, над головой – широкий конус тростникового потолка, до которого не дотягиваются огненные блики, совсем не такой высокий, как снаружи. Пол тёплый, гладкий. Ой, что это под ногами, такое приятное? Пушистый коврик, как мило! Наконец-то можно прилечь на кровать. Какая же она огромная и мягкая, с кучей подушек и пледов. Дальний край кровати скрывается в темноте. Что там висит на стене: ковёр, картина, шкура? Не пойму, и неважно. Очень хочется спать.
Как много здесь маленьких пухлых подушек! Сейчас я вытянусь на атласном покрывале, завернусь в этот мохнатый пледик, обниму подушку и наконец-то засну. Подушечки, вы такие красивые, такие славные, вас так много: красненькие, серенькие, синенькие, рыжая полосатая и белая, математическая… Мате-мати-чес-кая, почему? А, кружочки, треугольнички, палочки, квадратики. И пледик такой мягкий и пушистый, как кот, мой кот, кот… спать!
Глава 2. Утро
Утро. Боль. Странное пробуждение, когда лёгкость во всём теле, энергии через край, так что хочется петь и смеяться, а глотнуть больно, словно в горле сто колючек.
Вечером началось похолодание, а ночью случился дождь; окно открыто, и на стекле большие капли. Шум волн во сне смешался с шумом дождя. Как романтично!
И так глупо простудиться в нашпигованном электроникой доме с чувствительными климат-настройками и сломанными окнами! Сегодня на ночь буду блокировать окно, и сама задам температурный режим. Жалко, что умные дома саморемонтом заниматься не умеют. Всего же месяц назад проведена профилактика, а уже часть настроек барахлит. В квартире холодно и сыро, как в подвале, а окно, видите ли, решило открыться и испортить мне выходной день! А как там во сне на море хорошо, тепло, мягко…
Ах, босоножки! Эх, там остались, как жалко. Никогда у меня таких уже не будет: на-ноге-изящненьких, кожно-мягоньких, нежнейше-оливковых… М-да! И палантин потеряла. Сейчас пригодился бы на горло повязать. Ладно уж, обойдусь! Выспалась, бодра, весела, море было, бунгало тоже, во сне спала – пока всё как обещали. Больное горло досталось бонусом бесплатно. Наверное, орала, бегая по пляжу. Кота не видно. Испугался моих воплей и ушёл досыпать на коврике у входа.
– Тюфяк, ты где, кис-кис? Не бойся, выходи кормиться, я проснулась.
О! Я тоже зверски хочу есть! Вот могли бы покормить во сне, между прочим. Коктейль, что ли, какой фруктовый преподнесли хотя бы в качестве гостевого комплимента. Нет, лучше мясо гриль. Да, с овощами и хрустящим хлебцем. А к нему какой-нибудь соусик, гранатовый, например, и бокал апельсинового сока, и…
