Бомжатником у них в классе называлась серая невзрачная куртка, а еще проще – короткая искусственная шуба.
– Ага, – весело прищурился Майкл. – Последней модели.
– От Кардье небось, – хихикнула Юлька.
– От него самого! – выкрикнул Константинов. – Гляди, Наумова иностранные слова запоминать начала. Долго учила? Все этикетки в магазине прочитала?
Наумова стремительно покраснела. Так краснеть умеют только обладатели рыжих шевелюр или люди с очень светлыми волосами, к коим Юлька и принадлежала.
– Да ты знаешь кто? – Юлька покрутила головой в поиске подходящих эпитетов.
– Догадываюсь, – спокойно отозвался Ян. Махота за его спиной уже складывался пополам от смеха. – Или ты хочешь блеснуть знанием новых слов?
– Придурок! – выпалила Юлька.
– Было, – усмехнулся Ян.
– Тормоз недобитый!
Прищурившись, Константинов посмотрел в потолок, словно что-то высчитывая.
– Не катит, – снова повернулся он к Наумовой.
– Гоблин в юбке!
– Не по адресу, – зло оскалился Ян. – Это ты к Царьковой обращайся. Ну что, выдохлась?
– Сам смотри не надорвись, – не выдержала Жеребцова. В подобных словесных баталиях, случавшихся в их классе постоянно, Наташке приходилось защищать подругу. – Что ты его слушаешь? – потянула она Юльку к парте. – Мальчики, идите играть на детскую площадку, не мешайте взрослым, – махнула она рукой в сторону Яна и Майкла. Оба они в ответ дружно заржали.
– А что Царькова-то? – раздалось с последней парты, и тут уж засмеялись все. Махота надул щеки и с шумом выпустил воздух.
– Ну что ты фырчишь, как слон! – не выдержала Аська.
Все-таки ее раздражение сыграло свою роль. В хорошем настроении она ни за что не накинулась бы на Майкла. Какое ей дело, о чем они говорят и над кем смеются? Но сейчас терпеть все это было выше ее сил.
– О, еще одна красавица. – Рот Махоты ширился в безудержной улыбке. – Что ты там провякала?
– На себя посмотри! – Репину несло, и остановиться она уже не могла. – Обезьяна в штанах!
Конечно, Майкла нельзя было назвать красавцем. Невысокий, крепкий, круглолицый, маленький вздернутый носик, пухлые мясистые щеки, небольшие глаза. Но он-то себя, конечно же, считал неотразимым, поэтому отреагировал молниеносно.
– Эй ты, козявка! – медленно встал со своего места Махота. – Я ж тебя зашибу, никто и плакать не будет.
Ася успела пискнуть и нырнуть за парту. Майкл, опрокидывая на своем пути стулья, метнулся за ней.
Полетел с подоконника на пол горшок с геранью – Репина удачно задела растение локтем, когда пробиралась вдоль окон, подальше от разъяренного одноклассника, в спасительный угол.
Парта наклонилась, посыпались учебники – Майкл рванул ее на себя, чтобы освободить проход.
Ася успела добраться до шкафов, занимавших всю дальнюю стену, и заметалась на месте. Дальше бежать было некуда. Она попыталась протиснуться мимо Царьковой. Но ее стул был отодвинут почти до самых шкафов, поэтому сразу пройти Репиной не удалось. Пока она толкалась в попытке сдвинуть толстую Светку с места, Махота обежал ряд и уже стоял напротив нее.
Раздалась трель звонка на урок. Дверь класса хлопнула, впуская математика Юрия Леонидовича Червякова.
9 «А» быстро разобрался по своим местам, оставив прыгавшего по проходу Майкла на самом виду. В азарте погони он еще пытался дотянуться до Аси, спрятавшейся за неповоротливой Царьковой. Холодный голос математика остановил его:
– Махота, ты забыл, где твое место?
