– Двадцать пять…
– И давно вы вместе?
– Больше двух лет.
– Она хочет замуж! – Женя вскакивает со скамейки, и он поражён её заявлением. – Я права?
Денис кивает молча, переваривая услышанное. Как можно сделать такой вывод, имея в распоряжении минимум информации?
– Жук! Ты такой же жук, как Ванька! – приговаривает она. Глаза её блестят.
И он вдруг присвистывает:
– Эй! Я, конечно, тоже уехал из города и забыл её об этом предупредить. Но не надо меня ставить с ним в один ряд! Я же не говорю тебе, что ты такая же коза, как она!
– Ах, я коза?! – она упирает руки в бока, гневно сверкая взглядом.
И ему становится смешно:
– Да! Очень милая козочка!..
– Я тебя сейчас стукну копытцем!
Денис перескакивает через скамейку, чтобы она не смогла до него дотянуться. И они начинают кружиться вокруг скамьи: он от неё, а она за ним. Наконец, он поддаётся, и она набрасывается ему на спину. Бьёт ладошками между лопаток.
– Ай-ай! Больно же! – он изворачивается и хватает её за запястья. – Всё-всё! – смеётся. – Хватит! – и прижимает её к себе, сковывая в объятьях. – Успокойся! Жень! Женя…
Она продолжает брыкаться, сопротивляется, пока есть силы и, наконец, затихает:
– Всё, ладно, сдаюсь!.. И не смей больше так!
– Как? – он отпускает её и тут же получает несильный удар под дых.
– Сравнивать меня с ней! – она стоит к нему лицом. Раскрасневшаяся. Растрёпанная. С блестящими глазами.
– Но я же всё равно буду, – недоумевает он.
– Про себя! – трясёт наставительно указательным пальцем.
– Договорились, – ему приходится согласиться.
И оба они переводят дух.
– Ты устал. Пошли провожу? – произносит она.
– Пошли, – он соглашается без разговоров и протягивает ей ладонь.
Она игнорирует его жест и идёт вперёд. За её спиной он воздевает руки к небу. Похоже, с этим подарком, который свалился на него вчера нежданно-негаданно, ещё предстоит научиться ладить!
Всю дорогу они молчат. Он изредка пытается её разговорить, но она лишь односложно отвечает. Возле гостиницы она притормаживает:
– Ну вот, пришли. Твой телефон остался у Ксеньки.
– Завтра я буду в спорткомитете. Или на стадионе.
– Хорошо. Пока? – поднимает руку, чтобы помахать.
– Дай обниму тебя, что ли, – делает шаг ей навстречу.
– Обнимай, не жалко, – и она шагает к нему в объятья.
Он берёт её за плечи и притягивает к груди. Потом гладит по голове и упирается подбородком в её макушку. Качается из стороны в сторону и спустя примерно полминуты слышит приглушённое:
– Ты убаюкаешь меня сейчас… – и она поднимает лицо, на котором снова написана лёгкая улыбка. – Иди, а то все потеряли тебя уже давно, – отступает назад.
– Блин! – он кладёт одну руку на пояс, другой взъерошивает волосы и трёт небритую щёку. – Ну, это не логично!
– Что? – не понимает она.
– То, что это ты меня провожаешь, а не наоборот…
– А по-моему, вполне логично, – фыркает. – Ты неместный, а я живу здесь всю жизнь…
– Но ты же девушка…
– Ох! Эта твоя нелогичная мужская логика! – она разворачивается и, взмахнув рукой, начинает удаляться. – Пока!
– Стой! – он срывается с места, нагоняет её, и она глубоко вздыхает. – Дай хоть до поворота провожу! Или?..
– Нет, ты мне не надоел, – она продолжает движение, бросив на него короткий взгляд.
– Откуда ты всегда знаешь, что я хочу сказать?! – удивляется он, касаясь локтем её руки.
– Не знаю, – пожимает плечиком, приятно поёживаясь. – Просто понимаю тебя… Бывают такие мысли, которые не выразить словами. Мы так и говорим: «Не могу объяснить» или «У меня нет слов». И молчим, не находя слов. И вот это настроение – оно настоящее. Оно мне понятно.
