Мерик. Встань-кась!
Федя(приподнимается). Ну?
Мерик. Вставай! Совсем вставай, я тут лягу…
Федя. То-ись… Твое место, што ли?
Мерик. Мое. Поди ложись наземь!
Федя. Проходи, прохожий… Не испужался…
Мерик. Прыткий… Ну, ступай, не разговаривай! Плакаться будешь, глупый человек!
Тихон(Феде). Не прекословь ему, парень! Наплюй!
Федя. Какую ты имеешь полную праву? Вытаращил свои щучьи глазищи и думаешь – испужался! (Собирает свой скарб в охапку, идет и постилает себе на полу.) Черт! (Ложится и укрывается с головой.)
Мерик(постилает себе на скамье). Стало быть, не видал ты черта, коли им меня обзываешь! Черти не такие. (Ложится и кладет рядом с собой топор.) Ложись, топорик, братик… Дай я тебе топорище укрою.
Тихон. Топор где взял?
Мерик. Украл… Украл, а теперь вот и ношусь с ним, как с писаной торбой; и бросать жалко и девать некуда. Как жена постылая… Да… (Укрывается.) Черти, брат, не такие…
Федя(высовывая голову из-под сермяги). А какие?
Мерик. Они как пар, дух… Дунут вот (дует), такие и они. Видеть их невозможно.
Голос из угла. Ежели под борону сесть, так увидишь.
Мерик. Сидел, не видал… Бабы врут да глупые мужики… Ни черта не увидишь, ни лешего, ни мертвеца… Глаз не так сотворен, чтоб всё увидать можно было… Когда мал был, нарочито по ночам в лес ходил лешего поглядеть… Кричу, кричу, бывало, что есть духу, зову лешего и глазами не моргаю: пустяк разный мерещится, а лешего не видать. На погост по ночам ходил, мертвецов желал видеть – врут бабы. Зверье всякое видывал, а что насчет страшного – накося выкуси! Глаз не тот…
Голос из угла. Не говори, бывает так, что и увидишь… B нашей деревне потрошил один мужик кабана… Распорол этта требуху, а оттеда как выскочит!
Савва(приподнимаясь). Ребятушки, не поминайте вы нечистого! Грех, милые!
Мерик. Ааа… седая борода! Шкилет! (Смеется.) Не надо и на погост итить, свои мертвецы из-под пола вылезают наставления читать… Грех… Не с вашим глупым понятием людей наставлять! Народ вы темный, в невежестве… (Закуривает трубку.) Отец мой был мужик и тоже любил, бывало, наставлять. Накрал раз у попа ночью мешок яблок, приносит нам да и наставляет: «Вы же, ребята, глядите, до Спаса не лопайте яблок, потому грех»… Так и вы… Черта вспоминать нельзя, а чертить можно… К примеру, хоть эту вот каргу взять… (Указывает на Ефимовну.) Во мне ворога увидела, а, небось, сама на своем веку из-за женских глупостев раз пять черту душу отдавала.
Ефимовна. Тьфу, тьфу, тьфу!.. С нами крестная сила! (Закрывает лицо руками.) Саввушка!
Тихон. Зачем пужаешь? Обрадовался!
Дверь хлопает от ветра.
Господи Иисусе… Ветер-то, ветер!
Мерик(потягивается). Эх, силищу бы свою показать!
Дверь хлопает от ветра.
С ветром бы с эфтим помериться! Не сорвать ему двери, а я, ежели что, кабак с корнем вырву! (Встает и ложится.) Тоска!
Назаровна. Молитву сотвори, идол! Что мечешься?
Ефимовна. Не трожь его, чтоб ему пусто! Опять на нас глядит! (Мерику.) Не гляди, злой человек! Глаза-то, глаза, словно у беса перед заутреней!
Савва. Пущай глядит, богомолочки! Молитву творите, глаз и не пристанет…
Борцов. Нет, не могу! Выше сил моих! (Подходит к прилавку.) Послушай, Тихон, в последний раз прошу… Полрюмки!
Тихон(качает отрицательно головой). Деньги!
Борцов. Боже мой, да ведь я уже сказал тебе! Всё пропито! Откуда же я возьму тебе? И неужто ты разоришься, если дашь мне в долг каплю водки? Рюмка водки стоит тебе грош, меня же избавит она от страданий! Страдаю! Не блажь тут, а страдание! Пойми!
