И, понятное дело, что комвзвода, Виктор Колесов, постоянно подыскивал момент, чтобы соблазнить девушки или, как говориться, надёжно «подбить клинья». И это при том, что даже не одна девушка, а многие из его подчинённых, всячески пытались обратить на себя внимание и тем самым завоевать особое отношение и возможные льготы, если получится их заслужить. Но тщетно.
Как-то вызвав к себе Лидию, по поводу обсуждения её общественной должности комсорга, хотя это направление всегда было в приоритете замполитов. Но приказ, есть приказ и выслушав неконкретную, сбивчивую речь лейтенанта, с блестящими, просто съедающими девушку «без гарнира», но используя «соус» заигрывающего любовного лексикона, который больше подходил к знакомству где-то в парке, в местах культурного отдыха населения и в мирное время, а не в кабинете, где один – командир, а второй, вернее вторая – подчинённая.
Его намёки были настолько откровенны, что никакого другого смысла в слова и придумать нельзя было, даже имея буйную фантазию да он и не скрывал намерения. И когда Лида заметно начала нервничать, что не стало незамеченным молодому ловеласу, лейтенант подошёл к Лиде ближе, чем подобает того Устав ВЛКСМ и товарищеские отношения, даже не отношения начальника – подчинённого и сказал открыто:
– Лида, можно так называть тебя?
– Извините, товарищ лейтенант, я курсант Домашенко.
– Да, конечно, курсант Домашенко! Но я хочу, чтобы вы… чтобы ты стала моей… моей боевой подругой, любимой боевой подругой. Конечно же, ты будешь иметь то, что непозволительно другим в наших условиях учебной школы и военного времени. Только дай согласие и увидишь, как изменится твоя цветущая девичья жизнь, хоть и не в гражданских условиях. А затем я походатайствую, чтобы, после окончания курсов, тебя оставили при моём взводе замкомвзвода, это реально. Соглашайся…
Лида, высвободила рывком руку, которую лейтенант пытался взять в свою цепкую «клешню» и сделала шаг назад и спокойно обратилась к теряющему самообладание командиру:
– Товарищ лейтенант, я думаю, что вы будете против того, чтобы я, в нарушение Устава, перешла к неуставным отношениям. Разве не так, товарищ лейтенант?
– Ну, да! Только могут быть, в данном случае и исключения, если принять во внимание обоюдное желание…
– Желание получить пощёчину?! – громче обычного спросила или предложила Лида, смотря, не мигая, в глаза потенциального благодетеля, с еле заметной ухмылкой и добавила, – разрешите идти?
Не дожидаясь разрешения, выполнила команду «кру-гом», щёлкнув громко каблуками и направилась строевым шагом к двери, при этом пожалев, что до двери получилось сделать только три шага, а хотелось продлить этот вид, показавшего «корму», удаляющегося счастья или, точнее сказать, объекта увлечения.
После этого, служба Лиды изменилась и не в лучшую сторону. Но разве могли испугать трудности, когда на кону стояла честь? Конечно же, нет! Видимо, Виктор Колесов, дал указания и замкомвзвода, чтобы и тот в свою очередь обратил особое внимание на непокорную курсантку. Неизвестно, что он мог наговорить, но Лида чаще других стала привлекаться к несению вахты и выполнять различные разовые, порой утомительные, даже в чём-то унизительные поручения и задания.
Девушки, они столь проницательны, что не могли не заметить этих изменений во взводе, хотя Лида ни с кем не делилась случившимся инцидентом. Всё чаще, даже примерные курсантки, оказывали неповиновение командиру, если видели в его приказах признаки «перебора» и злоупотребления должностными правами. Тем самым они стали невольно или умышленно помощниками Лиды в тех работах, которые были назначены в качестве наказания, для «исправления», только непонятно было, кого нужно в большей степени исправлять.
