Он проснулся в постели взрослой женщины впервые. Юношеские попытки изгнания мужской девственности заканчивались нелепым смущением и слабой брезгливостью в женском общежитии, в которое его иногда приводил школьный друг, не желавший оставаться в стороне от сексуальных пробелов Семёна. Сегодня его мужское самолюбие было незабываемо обласкано. Первенство настоящей женщины по праву принадлежало Ларисе.
Хозяйка вышла из ванной в распахнутом лёгком халатике. Уловив его пристальный взгляд, устремлённый в неприкрытую часть её тела, игриво спросила:
– Повторим?
Проглатывая неуверенность, Семён замер.
– Не пугайся, я пошутила. Делу время, потехе… Тебе пора. Повторный сеанс терапии продолжим на следующей неделе. Меня не будет в городе, а ты приступаешь к принятым на себя обязательствам. Если мистер БИН, мне понравилось, как ты его назвал, объявится сам, ты должен выяснить, откуда он возник в жизни моей матери и куда инкогнито исчезает. Если твоё расследование меня так же удовлетворит, как эта ночь, то в твоём наградном списке появится вполне приличная машинка дружественной страны, спишу с баланса фирмы.
Исходя из данных ксерокопии свидетельства о рождении мистера БИНа, Семёну предстояло ехать в село Нерменка Воронежской области. Первичный план действий, как карандашный набросок художника, покоился на бумаге, ожидая начала.
«Как быть со временем?! Взять больничный?»
Решение тягучего вопроса о высвобождении часов пришло само собой. Точнее сказать, оно выплыло из уст майора Дубова.
– В наш отдел направлен десант розыскников из Нижнего. Куда разместить их в дневное время суток, пока не знаю.
Минут через десять лоснящееся лицо Батон Батоныча расплылось в довольной улыбке. С лёгкой подачи Семёна, молодые сыщики, прибывающие с целью захвата столичного опыта поимки преступников, будут распределены на площадь в размере десяти квадратных метров, которую занимал Вискоза С. А.
Дубов вынес решение о трехдневном отпуске Семена «по семейным обстоятельствам» и потому «без сохранения заработной платы».
Условно освобождённый, с запасом неохваченного времени Сеня направлял свою лёгкую походку в сторону железнодорожных касс. Купленный билет до города Воронежа предлагал уютное нижнее место. Тем более, что Лариса оказалась щедра на командировочные расходы.
Семён в череде прибывших вышел на перрон. Прохладный воздух приятно освежал перегретые лёгкие.
В городском совете в книге регистрации деревень и посёлков село «Нерменка» не значилось. Пропутешествовав по карте данной местности безрезультатно, поникший Семён возвращался в Москву. Поездка считалась бессодержательной и ошибочной. К приготовленным вопросам прибавились нерешаемые.
В здании вокзала города Воронежа было немноголюдно. Семён водрузил сумку на колени и, крепко обняв её, решил вздремнуть в ожидании объявления на Москву. Извинительное, но настойчивое покашливание нарушило его сонное состояние.
– Прошу прощения, вы до Москвы? – старичок—лесовичок, улыбаясь в усы, приветливо заглядывал в глаза. – И сами-то из столицы будете? Скажите… там ворья много?
– Как везде.
– Не скажите, у нас в Кукушках, деревня такая, двери не запираем, палочку приставим, когда из дому-то уйдёшь. И всё в порядке, когда воротишься.
Деревенский житель развёрнуто, со всеми подробностями начал повествовать о прошлой жизни после войны. Мягкий голос рассказчика погружал в душевное равновесие и неспешность мыслей.
