). Но как быть с политикой России? Ведь это не сухарики вам носить…
Павел (кивает). Наконец-то ты мыслишь практически. У тебя есть план? О чём вы дискутировали в вашем либеральном кружке, который маскировали под оргии?
Александр (поражённо). Как вы узнали?
Павел. Я всё знаю. На оргии вы не тянете. Ты своей жене ребёнка сделать не в состоянии. Всё чулки примеряешь…
Александр. Вы и об этом знали?!
Павел. Я не так наивен и недальновиден, как думала твоя бабушка. Я с детства знал, что ты особенный. (Задумчиво.) Однажды я поведаю тебе историю тайны твоего рождения…
Александр. Так что с политикой России?
Павел. Твои намерения мне известны. Сразу скажу: всё это полная чушь, но если хочешь попробовать – вперёд. Хоть будет над чем посмеяться.
Александр. А что вы сделали, когда стали императором? Ведь вы так долго готовились!
Павел (с досадой). Да, и всё равно ничего не успел из запланированного! Говоря откровенно, первое время я был несколько растерян и не хотел сразу же потрясти народ своими реформаторскими идеями… я не был уверен, что они не устарели с того момента, как я их придумал. Поэтому я пошёл логическим путём. Я просто стал отменять всё, что делала твоя бабушка, и что казалось мне глупым. Поясню. Я не считаю императрицу глупой ни в коем случае. Просто она женщина. Вот и всё.
Александр (оскорблённо). Вы принижаете женщин?
Павел. Не всех. Только тех женщин, которые принижают меня… Дай мне ещё вон тех сухариков.
Александр даёт ему мешок сухарей.
Александр (задумчиво). Думаю, это я смогу. Отменить то, что вы наделали за эти четыре года. (Встаёт.) Спасибо, отец. Я и сам намеревался это сделать, но рад, что вы одобрили этот проект. Пусть земля вам будет пухом!
Павел. Я что-то не понял…
Александр. Насчёт ваших похорон… Какие бы музыкальные произведения вы бы желали услышать?
Убегает, уворачиваясь от летящего в него мешка сухарей.
Александр (на бегу). Понял-понял! На своё усмотрение!
Похороны Павла. Торжественная процессия после отпевания направляется к усыпальнице Петропавловского собора. Играет похоронный марш. Впереди идёт Александр под руку с Марьфёдорной. Сзади Константин несёт на руках Фру-Фру. Следом – Елизавета Алексеевна и остальные члены семьи, включая Нелидову, ближайшая прислуга и т. д. Никто не плачет, но у всех трагичные и мрачные лица.
Заходят в собор, направляются к подготовленной могильной яме.
Александр (шёпотом матери). Матушка, вы, главное, в обморок не падайте.
Марьфёдорна (трагически глядя на него). Поучать меня ещё будешь? (Смотрит на могильную яму.) Вот как щас тебя туда столкну… будешь знать!
Александр. Благодарю вас, я всегда знал, что вы предпочли бы, чтоб умер я!
Марьфёдорна. У меня четверо сыновей… А муж – один!
Все встают возле усыпальницы перед гробом. Вздыхают. Идут минуты.
Александр (снова шёпотом матери). А чего ждём? Разве не пора начинать прощание и захоронение?
Марьфёдорна. Так князя Куракина ждём. Он как всегда опаздывает…
Раскрываются двери, играет неизвестная мрачная мелодия. На пороге появляется князь Куракин в белоснежном парике, чёрном парчовом, расшитом бриллиантами, камзоле, с чёрным жабо и длинном чёрном шёлковом плаще. В руках у него чёрная свеча. За его спиной движется процессия из людей в чёрных плащах, со свечами. Торжественно идут по собору в сторону алтаря.
Марьфёдорна (закатывая глаза). И здесь Александр Борисович решил выделиться!
