Закрутилось, завертелось. Нуртас оказался семейным человеком, и Лаура изначально понимала, что будущего у них нет. Он тоже попал под волшебные чары её женского обаяния, ума и стремление к совершенству. Хотя конечно, мужские глаза слетают с катушек от женских прелестей. Изгиб шеи или миндалевидный разрез глаз. А её влекло к нему, как влечёт мотылька на огонь. Граница любви и погибели. Потом намного позже она узнает, что женская сексуальность изначально мазохистична. Растворяясь в Нуртасе, Лаура потеряла себя, свои границы. И попала в эмоциональную зависимость от своих чувств. Было такое ощущение, что за ней тихо и коварно защёлкнулся капкан.
Лаура интуитивно чувствовала, что вступила во взаимоотношения, которые можно назвать токсичными. Инстинктивное влечение не подчинялось разуму. Оно было сильнее её. Стоило Нуртасу взглянуть на неё своими серыми, со стальным отливом, глазами, как её эндокринная система начинала исполнять вальс Иоганна Штрауса. Внутри неё звучала божественная музыка. Накатывала волна и там предательски мокрело. В эти минуты она чувствовала себя жертвой и почему-то получала от этого блаженство.
Куда только не ходила Лаура Маратовна, чтобы избавиться от своего наваждения. Больше всего ей было симпатично утверждение, что это "приворот". Это как-то успокаивало, даже немного повышало самооценку и сбрасывало всякую ответственность за своё саморазрушающее поведение. Но она прекрасно понимала, что так долго продолжаться не может. У неё растёт сын, а эти отношения с рабским привкусом. Без надежды и особого желания она записалась на аналитическое лечение.
Она лежала на кушетке, врач сидел рядом у изголовья, но она его не видела. Было такое ощущение, что она разговаривает сама с собой. Что её инстинкты вступили в беседу с её разумом. Психоаналитик больше молчал, изредка истолковывая её воспоминания. Которые нахлынули широкой волной. Девятый вал. Она погрузилась в детство, отмотала плёнку жизни назад. И вдруг как молния сверкнуло озарение и пришло понимание. Она осознала, почему в неё влюблена чёрная полоса неудач в её жизни.
Из подсознания всплыла картинка, как мама её бьёт. Самый любимый человек на свете. И она осознала, что в этот момент её любовь к маме сплелась с болью. Стало одним целым. Там где была любовь, рядом появилась боль, которое причиняла наслаждение. Эта природа мазохизма. Она от него расколдовалась, расплела как косы эти чувства. И стала свободной.
Если женщина долго мучается, то это говорит о том, что Всевышний готовит ей внезапное счастье. После очищения кармы. Лаура убедилась в этом. Она вылечилась от своей зависимости. И встретила мужчину, который по паспорту был моложе её, но по душевной зрелости годился ей в отцы. Любой сексопатолог скажет, что это часто идеальный вариант для женщины. Конечно не для всех, дело вкуса.
Это было в начале 90-х прошлого столетия. Сколько себя помнит, Арман был мнительным подростком. Что греха таить, даже трусоватым. Не было в нем той врожденной агрессивности, когда чешутся кулаки и все время хочется с кем-нибудь пободаться. Лишить себя такого удовольствия. Постоянно сомневался в себе, по совести ли он поступает при тех или иных жизненных обстоятельствах. Верные ли слова подбирает, когда с волнением и большим беспокойством отвечал собеседнику. Общаться с незнакомцем – целое испытание. «Что такое хорошо, что такое плохо» – это про него. Доходило до изнуряющей умственной жвачки. Угрызения совести плавно переходили в грызню ногтей, ручек и карандаша.
