«Факт, о котором размышляет логическая мысль, должен быть простым. Высший факт – сознание в целом – поэтому способен и нуждается в рассечении как объект мысли. Но, конечно, его составные части не допускают дальнейшего расчленения, так как каждая из них может быть мыслима только через ее отношение к другим в целом факте; поэтому в развитии трех составных частей сознания круг неизбежен, но это значит не что иное, как дефект.»
«Автор теории способности воображения наконец-то увидел множественность даже там, где привык видеть просто единство. В расчленении воображения «он нашел» отношение к объекту и субъекту и подчиненное разделение объекта и субъекта сознания. «Это факт, факт сознания в целом, в котором объект, субъект и концепт имеют место как его существенные составляющие; это действительно так; и надо удивляться, что то, что сейчас навязывает нам размышления как столь естественные, столь обыденные, не было давно замечено и общепризнано».
«Обнаружение высшего факта, лежащего в основе всей подлинной истины, осталось бы бесплодным замечанием без открытия составляющих его определенного понятия. Определенное представление того, что было открыто, теперь требует выяснения и классификации более конкретных фактов и фактов, подчиненных наивысшему, вместе с исчерпывающим анализом всех их.»
«Анализировать здесь означает выводить несколько суждений из одного составного; и если существуют три реализации логической мысли: тезис о противоречии, о достаточном основании и об углублении первого; то анализ исчерпывается, когда из пропозиции, выражающей факт, извлекаются все возможные категорические, гипотетические и дизъюнктивные суждения, которые могут содержаться в ней, как отрицательные, так и положительные».
«Суждения, возникающие из соединения фактов с воплощениями логического мышления, – это первое детище. Они снова могут быть соединены друг с другом; и так истины, заимствованные из второй канвы, сыновья и внуки.
Они наследуют как реальность, так и необходимость; одна – от отца, другая – от матери. Однако в этом случае предстоит еще очень трудное и в то же время необходимое дело. Все потомство должно быть крещеным – должно быть определено. Ибо все эти продукты размышляющего разума – такие эфемерные мелочи, что они тут же ускользают, если не прикрепить их к знакам, и прикрепить крепко, и в соответствии с необходимостью хранить их и уметь с ними обращаться.»
«Мы обнаружили, например, что концепция относится к субъекту, как пропозиция гипотетического суждения относится к его пропозиции. Таким же образом я отношу ее к объекту. Как мы теперь назовем это отношение? Причиной? Но как тогда предотвратить смешение этого обозначения с более показательным обозначением причины, чтобы понятие последней не навязывалось понятию первой?
«Слова „есть“, „из“, „в“, „принадлежит“, „относится“ и т. д. связаны с подобными неудобствами. В том виде, в каком они используются в элементарной философии, они должны выражать важнейшие функции разума через их обычную форму повседневных для – до – и добавочных слов!»
