Штат компании состоял из восьми человек, включая уборщицу и давно уже пенсионного возраста бухгалтера, которая постоянно ходит покурить с секретаршей, годящейся ей во внучки. У Лены этот тандем всегда вызывал ощущение внутреннего диссонанса. Хотя рассуждать о морали она не привыкла. Благо жизнь в детдоме научила смотреть на многое проще. Со стороны, что ли. В работе такое умение держать эмоции в узде очень помогало. А вот в личном… Ее многие считали холодной, бесчувственной. А она просто не любила лезть в душу, если этого не требуется для репортажа. И уж тем более никому не позволяла влезать в свою.
Сделав несколько дублей на фоне фасада ДК, ребята вернулись внутрь. Как раз вовремя. В фойе уже стекались ручейки зрителей.
– Сумочка! – Лена округлила глаза и, на ходу стаскивая с себя петличку с микрофоном, побежала в зал. Ничего не понявшему Максу она махнула, чтоб оставался на месте.
Пробираться внутрь помещения, из которого все выходят, оказалось задачкой непростой. А из-за роста ее голова была на уровне плеч многих выходивших, что совсем не облегчало дело. Она протискивалась сквозь этот поток, который уже не был похож на ручеек, а скорее на большую стремительную реку. И такую же шумную. А Ленка сейчас как раз перла против течения.
Спустя две минуты толканий, вся взъерошенная, она попала-таки в зал и побежала в самый его конец.
Она так спешила, что, только оказавшись возле кресел, заметила, что в них сидели трое: двое мужчин и барышня. Судя по подставленному к одному из мужчин телефону, тоже журналистка. Кем были эти двое, Лена не знала, но точно видела их возле гримерки. На поломанном кресле уместился рюкзак барышни.
– Извините, – немного отдышавшись, прервала Лена их беседу, так как ждать времени не было. – Вынуждена попросить вас встать. Мне нужно там, – указала она за спину самого крупного дяденьки, – забрать кое-что свое.
– Закладку, что ль? – басом ответил мужик. И он не собирался вставать, судя по наглому взгляду.
«Мерзкий какой», – мысленно дала оценку Лена, имея в виду все одновременно: и его ухмылку, и то, что он сидел там, где вообще никого не должно было быть, и смех двоих окружавших его людей.
– Нет, там моя сумочка. – Ну точно «железная леди»: ни одной мышцы на лице не дрогнуло. – Позвольте, я заберу и больше не буду вас отвлекать.
Лениво, опираясь на тоненькие подлокотники, мужик встал, как бы невзначай тряхнув своими дорогими часами на волосатой руке. А может, и не дорогими, но качественно подделанными. Но жест понта Лена отметила и даже состроила благодарно-восхищенные глазки.
Пришлось согнуться в несколько двусмысленную позу, еще и в дурацком вечернем платье. Пока нащупывала, где ее клатч, прям чувствовала всей своей оттопыренной пятой точкой, как ее мысленно успели и полапать, и не только. А вот сумочка никак не хотела находиться. Начался приступ паники. Она судорожно вспоминала, что в ней. А в ней банковская карта и ключи от квартиры.
Ленку бросило в жар. Идиотка! Какой человек в здравом уме придумает так тупо прятать вещи? Она соскочила с сиденья и полезла под него. Отодвинула полностью ряд и с круглыми глазами пыталась найти черный маленький кусочек ткани. Но его нигде не было.
– Где он?! – с бешеными глазами повернулась она к троице.
– Кто он? – засунув руки в карманы, спросил толстяк с массивными часами.
– Мой клатч! – Она трясла рукой в сторону трубы. – Он был там! Куда вы его дели?! – Она пробежалась глазами по всем и схватила рюкзак репортерши.
