Надо будет завтра разузнать у друга, кто такая эта незнакомка.
Телефон в ее сумочке начинает звонить.
– Алан, я сейчас приеду к тебе. Нет, ничего особенного. Просто я сомневаюсь, что журналисты оставили меня в покое. Хорошо, скоро буду, – отвечает она и, покосившись, смотрит на меня.
Девушка говорит очень быстро. Я заметил эту особенность еще на балконе. Либо она боится куда-то опоздать и все делает очень спешно, либо просто хочет отвязаться от меня.
Видимо, сегодня я работаю таксистом.
Я включаю магнитолу. Салон заполняет негромкий голос Вилли Нельсона.
Мне двадцать три года, и я слушаю кантри музыку. Да, я существую. В свое оправдание могу сказать, что я вырос на небольшом ранчо в Техасе. Каждый день на протяжении семнадцати лет я слушал Вилли и других исполнителей, пока объезжал лошадей и помогал вместе с братом отцу по хозяйству.
Эми, моя бывшая девушка, часто шутила, что я уже в пять лет стал стариком. И, судя по взгляду девушки в моей машине, она была права.
– Серьезно? Вилли Нельсон? – она не сводит с меня глаз.
– Как видишь. Чем плох Вилли?
– Ты себя видел? Гора мускулов и кантри музыка. Ты меня разыгрываешь?!
– Пролистай пару песен и убедись сама.
– У тебя вкус пенсионера.
Я смеюсь и подхватываю песню Вилли. Незнакомка закатывает глаза, но при этом ее пальцы отбивают ритм песни. Она делает это профессионально: иногда постукивая ногой и прихлопывая ладонью.
С чувством ритма у нее нет никаких проблем.
– Видимо, Вилли не так плох, – замечаю я.
– Ничего не могу с собой поделать – когда я слышу музыку, то не могу удержаться.
Впервые за все это время она улыбается, а ее взгляд смягчается. Вилли всегда работает безотказно.
– Куда тебя отвезти? – повторяю я свой вопрос.
Она называет адрес в Западном Голливуде. В основном там живут знаменитости и те, у кого хватает денег, чтобы содержать огромный дом и кучу прислуги.
Свернув с главной дороги, объезжаю несколько домов и направляюсь в другой конец города.
Она так и не сказала, как ее зовут. У нее есть менеджер, толпа диких фанатов и обезумевших журналистов. Но при этом я понятия не имею, кто она такая. Мой вопрос насчет имени девушка каждый раз игнорирует.
– Чем ты занимаешься? – спрашиваю я.
– А какие будут варианты?
Боже, что за тайны? Но это только подогревает интерес, поэтому я решаю пойти методом исключения. В конце концов, в Голливуде каждый второй является звездой.
– Для модели ты слишком миниатюрная.
– Отменный комплимент, – замечает она.
– Если бы я сказал, что ты коротышка, вот тогда это был бы отменный комплимент. А так это констатация факта: ты отлично подходишь.
– Позволь уточнить, для чего? – она складывает руки на груди и заинтересованно смотрит на меня.
– Ты идеально поместишься в моих объятьях.
Она громко смеется.
Самоуверенный? Конечно.
Но ей это нравится.
– Этому тебя научил Вилли? – продолжая смеяться, спрашивает она.
– Вилли научил меня тому, что всем нравятся его песни. Можешь не отрицать, ты даже подпевала.
– Возможно. Но все же у тебя отстойный музыкальный вкус, – поддразнивает она.
То, что я не могу назвать ее по имени, меня даже не напрягает.
Она дерзкая и за словом в карман не полезет. Уверенный взгляд и гордая осанка показывают внутренний стержень. И если изначально она показалась мне заносчивой, то сейчас от этих мыслей не осталось и следа.
– Ты знаешь мое имя, сидишь в моей машине и слушаешь Вилли. А это очень личное. Не хочешь говорить, как тебя зовут – хорошо. Но расскажи хотя бы чем занимаешься, пока мы едем. Или можешь излить душу незнакомцу. Почему журналисты слетели с катушек?
