– Я люблю тебя!
От резкого рывка её кровь брызнула мне в лицо. Арбалетный болт я отбросил в сторону. Сабрина захрипела и откинулась на подушках, потеряв сознание от боли. Сжав кончиками пальцев обе раны, я зажмурился, на миг перестав дышать. Холодная энергия искорками устремилась вниз, побежала по рукам, пульсируя в поисках выхода. Через минуту или чуть больше на коже не останется даже шрамов. Вампиры удивительно быстро регенерируют, а то, что делаю я, вообще имеет мало аналогов. Сабрина устало разомкнула ресницы. В её зрачках гасла уходящая боль…
– Не говори ничего. Всё получилось. Ты потеряла много крови и сил. Спи. Пару дней тебе придётся пожить у меня.
Она молча кивнула и, повернув голову, прикрыла глаза. Её бледность была чрезмерной даже для умертвия. Убедившись в том, что к ней снизошёл спасительный сон, я тихо встал и, осторожно выйдя из спальни, закрыл за собой дверь. Сабрина может находиться здесь сколько угодно, окна плотно занавешены чёрным бархатом, серебряных предметов я в доме не держу, о её «пропитании» не так трудно позаботиться. Теперь можно было заняться и другими, не менее важными делами. Пока они, эти дела, не стали проблемами…
В гостиной, у телевизора, надёжно привязанная к креслу, сидела та самая девушка, что напала на нас у лифта. Высокая, рыжая, спортивная, с короткой мальчишеской стрижкой и ненавистью в зелёных глазах. Я специально не стал вытирать кровь со своего лица и молча сел напротив, подняв с пола её арбалет. Смешное оружие… Дешёвая подделка под средневековье, выпиленная где-нибудь в школьном кружке, проволочный спусковой крючок и резиновый жгут из аптеки. Тем не менее этого хватит, чтобы убить вампира выстрелом в упор. На расстоянии больше трёх метров это барахло совершенно беспомощно…
– Зачем?
Девушка кинула в меня испепеляющий взгляд, но ничего не смогла ответить. Моя вина – я не потрудился вытащить кляп, но, по совести говоря, не очень-то и хотелось.
– Я спрашиваю просто так, из праздного любопытства. На деле ты вряд ли сможешь рассказать мне что-нибудь интересное. Во все века вампиры охотились на людей, а люди на вампиров. Это так неново, что даже скучно, как считаешь?
Она попыталась выплюнуть в мою сторону кляп, закашлялась и едва не задохнулась. На вид ей было едва ли больше двадцати, но сбитые костяшки кулаков и отсутствие косметики говорили о том, что девушка прошла серьёзную подготовку.
– Ты ранила мою подругу. Она потеряла много крови и несколько дней не сможет выходить на улицу. Как гостеприимный хозяин и старый друг, я должен предоставить ей убежище и… пищу. Надеюсь, мы оба поняли, о чём речь?
Охотница побледнела и, яростно дёрнувшись, выгнулась так, что кресло заскрипело. Долгую минуту она боролась с верёвками, содрала кожу на запястьях и обессиленно свесила голову. В её глазах стояли злые слёзы…
– Но ты, конечно, поклялась молчать и скорее умрёшь, чем скажешь хоть слово. Я уважаю благородных противников. Обещаю, ты умрёшь достойно! Но медленно…
На лбу девушки выступили бисеринки пота. Я никогда не гордился своим умением разговаривать с женщинами, но, как уже упоминал, это профессиональный навык. От него зависит моя жизнь, жизнь урода, вампира-мутанта, изгоя и предателя… Никакого пафоса, никакой позы, никакой жалости к себе, просто банальная проза…
– Можешь не отвечать, я ничего не хочу слушать – ни объяснений, ни оправданий. Я буду задавать вопросы, а ты кивать – «да» или «нет». Договорились?
