И вот все, о чем мечталось, достигнуто! Ура!
На краю могилы.
Но Господь за все его мытарства преподнес Владиславу главный подарок. После того как он, похоронив всех близких, и сам уже подвел черту под своим жизненным путем, Щеголеву было даровано еще двадцать пять лет спокойной жизни!
И эта первая милость пришла именно сейчас, когда все уже было завершено…
Дружба для Саши Щеголева была чем-то святым. Он так и заявлял окружавшим его родителям и знакомым девушкам, претендовавшим, если не на сердце, то хотя бы на его руку – да-да, вот так, не стесняясь, и заявлял в стиле Николая Крючкова: прежде всего друзья, а уж потом девушки и все остальное! И действительно, юный Щеголев, прошедший уже армейскую школу человеческих отношений, считал мужскую дружбу чем-то совершенно незыблемым и не поддающимся сомнению!
О, юношеский максимализм!
Изначально по природе доверчивый и добрый, Александр так и относился к друзьям и людям вообще и, соответственно, ждал подобного отношения и к себе. Конечно, подобная доверчивость граничила с глупостью, но что-что, а глупость Щеголеву была не свойственна.
Заметим, заглядывая в далекое будущее, что он таким и останется до последних дней, хотя много раз разочаруется в отдельных субъектах и набьет себе здоровенных душевных шишек, но все равно будет твердо убежден, что такое отношение к людям является единственно верным. Как-то он сказал при очередной неудаче:
– Этот парень еще не доказал мне, что он плохой человек. Он просто ошибается. И не понимает, что хуже будет, прежде всего, ему. Видимо, еще не успел понять, бедолага…
– Как же ему? – возразили Александру, – пока что тебе! А он и в ус не дует! Ему наплевать, что он подставил тебя!
– Нет, я все равно выйду из положения с какими-нибудь восполнимыми материальными потерями, а он останется навсегда с необратимыми душевными, как бы не хорохорился. Все равно, в любых обстоятельствах, каждый человек, совершивший подлость, понимает, что он подлец. От себя не уйдешь. И улицу при встрече перейдет первым он и руку не осмелится протянуть именно он, а не я. Будете спорить?
– Да черт с ней, с рукой, он тебя на деньги опустил! На приличные деньги!
– А что деньги? Ты думаешь, они ему на пользу? Или мне в убыток? Я что завтра на паперть пойду? А то, что я не стал с ним препираться и не наказал его, хотя мог, не волнуйся, зачтется! И восполнится стократно, спорим?
Тем не менее, несмотря на праведные рассуждения, подобные казусы частенько случались со Щеголевым, и только потом, став зрелым умудренным человеком, он смог реально осознать, что был прав всегда, в то время как очень много его приятелей – здоровых и процветающих, хитрых и ловких, надменных и указующих, сгинули в безжалостном водовороте жизни и большинство из них – навсегда.
А он остался. При своих. При своих друзьях и любимых!
Расхожее выражение: Спокойная совесть – лучшее снотворное! Смешно?
Нет.
Это правда. Щеголев это хорошо знал.
Так вот, вернемся к друзьям.
Друзья у Саши были замечательными, еще школьными. Все ребята жили неподалеку и в разное время, но обязательно, учились в той самой, родной школе. Потом прибавились друзья-художники и музыканты, друзья-коллеги, но тоже верные и надежные, как думал Александр, друзья на всю жизнь!
Кстати вспомнить, ведь выручили Сашку из беды в армии именно друзья, прояснив в КГБ на Литейном истинную ситуацию с «тайными обществами». Саша, вернувшись в Ленинград, узнал, что всех ребят, более-менее причастных к этому «делу», включая Якова Михайловича, вызывали в Большой дом и просили дать разъяснения. Дали. И, что удивительно, им поверили, и как уже потом рассказывал лучший друг Гошка Фадеев, ленинградские чекисты просто посмеялись над бдительными владимирскими контрразведчиками. Одним словом – не имей сто рублей…
