Так что Саша осенил себя крестным знаменем хоть и тайно, но гордо – с чувством уважения к святыням и православия и восточной религии, которая нашла в себе силы немного подвинуться и освободить храм от не предназначавшихся ему обязанностей. Он видел, что в этом огромном как мир бывшем православном храме, превращенном в музей, в центре исламской страны, мирно гуляют и любуются этим шедевром зодчества и человеческого трудолюбия люди разных наций и разных вероисповеданий. Щеголев углядел в этом факте символ будущего примирения и единения народов на основе простых и понятных истин – не убий, не укради, не возжелай…
Поклонившись, Александр мысленно передал привет и благодарность главному Византийскому собору, прародителю Русской веры, от Владимирского собора в Херсонесе и церкви Петра и Павла в Санкт-Петербурге.
И, вспомнив святое чудо на Крестовоздвижении во Владимирском соборе, Саша ощутил, что духовный мост накрепко соединил столь далекие берега.
За неделю до этих событий Саша, Аля и Маша побывали на Православном празднике Крестовоздвижения в Херсонесе на окраине славного русского города Севастополя.
Это Крестовоздвижение было, как считал Щеголев, Великим событием и не только Православным, но и светским – государственным и политическим, так как восстанавливался и воскресал собор, воздвигнутый на святом месте принятия христианства князем Владимиром и, следовательно, всей Русью. И сегодня, также как тысячу лет назад, происходило воскресение веры и надежд русских людей. Отсюда, из теперешних руин, из до сих пор доживших древних стен и начертанных на них имен вновь пойдет непоколебимая сила Отечества, еще вчера немного покачнувшегося, но выстоявшего и пережившего злой век людских мучений.
Тогда, на светлом празднике Крестовоздвижения, свершилось чудо! При соприкосновении нового креста с главой собора, словно безмолвная вспышка, произошло необыкновенное явление, – в ясном небе возникло белое изображение храма, своей вершиной, касающееся креста.
Что это – предвестие, знамение? По меньшей мере, как посчитал Александр, это был знак торжества возрождения Веры народа и становления Российского Государства.
И ничего, что сегодня Херсонес и Севастополь «принадлежат» самостийной Украине, волею Хрущева вместе со всем Крымом, одним махом отданных братской республике, – хай живе славный Киев! В те времена никто, в том числе и самый мудрый и дальновидный председатель председателей, и в страшном сне не мог предвидеть распада великой коммунистической державы на удельные княжества. История, как известно, ничему не учит, и Новая Византия тоже просуществовала недолго. А что касается Украины, то, несмотря ни на что, мы единый народ и это наш общий православный мир. И странно, что сегодня исконно русским людям, проживающим на исторической земле У КРАЯ России, хочется подчеркивать эту свою обособленность. И река Рось находится близ Киева и впадает в Днепр, а истоки Днепра на Смоленщине. Ведь никто же не говорит, что Киев – древняя столица, скажем, Речи Посполитой или Османской империи. Даже новые «реформаторы от истории» знают: Киев – стольный град святой Руси, в котором, собственно, и зародилось наше общее государство.
В этом смысле показательна точка зрения классика украинской литературы Семена Скляренко. В своей книге «Владимир» он пророчески пишет:
«…И никто из них (братья – князь Владимир и князь Ярополк) не знал того, что именно в это время к украинам Руси, к мирным городам и селам на западе подступает враг, который давно уже отточил свой нож и ждет только случая, чтобы напасть.
