Он утверждал, что, если б я
Чуть-чуть в утробе потерпел,
Как все "другие сыновья",
Серьезней стать тогда б сумел.
Не бил бы дома я посуду,
В лесу бы часто не плутал,
Не совал бы нос свой всюду
И вещи б людям не ломал.
Но это все со слов отца
И матери еще в придачу.
Он говорил, что нет конца
Моим нелепым неудачам.
– А я с тобою бы поспорил:
Кто в миг затмения родился,
Повздорил со своей судьбой,
На Аспироне не прижился.
Против них была природа:
Их молния разила с неба,
Тонули в тихую погоду,
Давились мякотью от хлеба,
Кто умирал от лихорадки,
Кто забредал в Проклятый лес.
Судьбу не обыграешь в прятки,
Чидар не дарит нам чудес.
Я переваривал все это,
Внутри меня все закипало.
И что же? Песня моя спета?
За что меня так наказало?
– И сколько мне осталось жить?
А может сразу на покой?
Скажи, вот как мне поступить? –
Я хлопнул по земле рукой.
Поднялось облачко из пыли.
В руке нащупал бугорок.
За палец тут же укусили,
За шею, за ногу, за бок.
По телу ползали букашки,
А я кричал, как зверь в огне!
Я чувствовал их под рубашкой,
Как бегают они по мне.
Вокруг дерева носился,
От боли в теле просто выл,
Весь испариной покрылся,
Никто на помощь не спешил.
И вдруг я замер над землею.
Вода покрыла мое тело,
Не мог пошевелить ногою,
Как будто просто онемела.
Водный кокон тверже стали
Образовался надо мной,
Букашки больше не кусали.
Чуть повернул я головой.
В руки Аром взял свой посох
И над собой его вознес,
Расположил его чуть косо
И что-то бормотал под нос.
Шар воды с кулак размером
Медленно пополз к владык.
В этой водянистой сфере
Играли ласковые блики.
Там беззащитно были сжаты
Размером с семечко жуки,
На вид немного жутковаты,
Но яркие, как огоньки.
Водный кокон растворился,
Ослабив жесткие оковы,
А я на ноги приземлился
И смог спокойно вздохнуть снова.
Вся вода под землю скрылась,
Кроме шара для жуков.
Одежда тут же просушилась.
Я рот открыл. – Не надо слов!
Подойди ко мне поближе,
Покажу, чьим был обедом.
Да не бойся, не обижу!
Жук такой тебе неведом.
Кваксы – мерзкие создания.
Между прочим, ядовиты!
Оставь ты улей без внимания,
То не были б они так сыты.
Когда готовы прятать кладку,
То защищают рьяно дом,
Слюна становится прегадкой,
Они считают всех врагом.
Конкретно эти не готовы
Свое потомство выводить,
Поэтому, скажу по новой:
Тебе везет, ты будешь жить.
Рукой провел над водной сферой,
Она застыла как стекло.
Немного мути мелкой серой
Запорошило тут же дно.
– Она замерзла на все лето!
Возьми себе, не разобьется.
Продашь потом, быть может, где-то,
Если случай подвернется.
Приводи себя в порядок.
Нельзя стоять, пора идти.
Как отдых не был бы нам сладок,
Мы не в конце еще пути.
Всем подойти ко мне поближе!
Как-то вас здесь маловато…
И не всех вас здесь я вижу,
Куда поделись два солдата?
Руками только разводили.
– Как сквозь землю провалились!
– Мы за ними не следили!
– Словно птицы испарились!
Аром начал напрягаться.
– Какие гадкие юнцы!
Со мной не в силах вы тягаться!
Я покажу вам! Вы глупцы!
Он пальцем показал на небо,
Глаза зажмурил и вдохнул:
– Kirastaistengareben!
Он посох в землю свой воткнул.
Я ждал визга, вспышек света,
Земля под нами грохотнула.
– Iktrumistengarensetta!
На север трещина рванула!
Как змеи трещины ползли
За холм большой куда-то вдаль,
Вздымая вверх комки земли.
Мне дезертиров стало жаль.
– Попались, трусы! – Аром крикнул.
– Бегом за мной! Не отставать!
А если кто разочек пикнет,
Песок у ног заставлю жрать!
Недалеко ушла пропажа:
Чуть больше тысячи шагов,
