Дрожь пробрала Дариуса изнутри. Её слова его больно задели. Они прозвучали, как обвинение. Это было несправедливо, ведь она обязана ему жизнью.
«А это что, настолько ужасно?» – спросил он. «Какую бы силу я ни применил?»
Лоти не ответила.
«Я такой, какой есть», – сказал Дариус. «Таким родился. Я не просил об этом. И сам себя не до конца понимаю. Я не знаю, когда но приходит и когда уходит. Не знаю, смогу ли использовать это снова. Оно… Оно будто само меня использует».
Лоти смотрела вниз, не отвечая и не встречаясь с ним взглядом. Дариуса поглотили сожаления. Неужели, он совершил ошибку, когда спас её? Должен ли он стыдиться того, кем является?
«Ты бы предпочла умереть, лишь бы я не использовал… то, что использовал?» – спросил Дариус.
Лоти снова не ответила, и сожаления Дариуса усилились.
«Никому об этом не рассказывай», – сказала она. «Мы никогда никому не расскажем о том, что сегодня произошло. Мы оба станем изгнанниками».
Они завернул за угол, и показалась их деревня. Они спускались по главной дороге, и их сразу заметили жители. Они приветствовали их криками радости.
За несколько секунд вся древня пришла в оживление, потому что сотни жителей вышли их встречать и окружили их, толпясь в очереди, чтобы обнять Лоти и Дариуса. Сквозь толпу к ним пробивалась мать Лоти, вместе с отцом и двумя братьями – высокими широкоплечими мужчинами, с короткими стрижками и широкими скулами. Они все оценивающе смотрели на Дариуса сверху вниз. Чуть поодаль стоял третий брат Лоти – он был меньше остальных и хромал на одну ногу.
«Любовь моя», – сказала мать Лоти, торопясь заключить дочь в крепкие объятия.
Дариус держался позади, не зная, что делать.
«Что с тобой случилось?» – спросила её мать. «Я думала, имперцы тебя забрали. Как ты вырвалась?»
Селяне мрачно умолкли, и взгляды их обернулись к Дариусу. Он стоял, не зная, что сказать. Он думал, что это должен быть момент радости и ликования, поздравлений с тем, что он совершил. Момент его гордости, признания, в качестве героя. В конце концов, только ему хватило смелости последовать за Лоти.
Вместо этого, наступил момент замешательства. И даже стыда. Лоти многозначительно на него посмотрела, напоминая, чтобы он не раскрывал их секрет.
«Ничего не случилось, мама», – ответила Лоти. «В Империи передумали. Они сами меня отпустили».
«Отпустили?», – пронеслось по толпе недоверчивое эхо.
Лоти кивнула.
«Меня отпустили далеко отсюда. Я заблудилась в лесу, а Дариус меня нашёл. Он привёл меня назад».
Жители молчали, скептически глядя то на Дариуса, то на Лоти. Дариус чувствовал, что им не верят.
«А что это за след у тебя на лице?» – спросил её отец, подойдя ближе, и потер пальцем её щеку, поворачивая ей голову, чтобы рассмотреть получше.
Дариус вытянулся и разглядел большой тёмный синяк.
Лоти посмотрела на отца, замешкавшись с ответом.
«Я…споткнулась», – сказала она. «О корень. Ничего страшного».
Все теперь уставились на Дариуса, а Бокбу, деревенский старшина, вышел вперёд.
«Дариус, это правда?» – спросил он серьёзным тоном. «Ты мирно привёл её назад? У вас не было стычки с Империей?»
Дариус стоял под сотнями взглядов, и его сердце выпрыгивало из груди. Он знал, что если расскажет об их столкновении, о том, что сделал, то все они станут бояться возмездия. И он не сможет им объяснить, как он всех одолел, не упоминая магию. Он станет изгнанником, как и Лоти, а ему не хотелось сеять панику среди людей.
