– Совершенно верно.
– А зачем он вам нужен?
– По личному делу, – ответил я.
– Можно взглянуть на фото? Да, это он. Все та же гадкая сволочь. Вся проблема в том, что и мне он нужен – и тоже по личному делу. Если наши личные дела не пересекаются, то все в порядке. Но если пересекаются, вашему делу прийдется потесниться.
– Или вашему, – ответил я.
– Никогда. Мое дело слишком важное.
– Мое тоже.
– Надеюсь, вы не любовники? – спросил он.
– Нет.
– И он не ваш зять?
– Ничего подобного.
– И вы не собираетесь оставить ему наследство?
– Не собираюсь, – сказал я.
– Тогда все в порядке. Потому что я собираюсь его убить.
Повисла пауза.
– Отлично. Я тоже, – соврал я.
Он даже не взглянул на меня.
– Вы не сможете никого убить, – сказал он. – Это не в вашем характере. Даже если все получится, вы помучаете его и отпустите. Он станет лишь сильнее. А я его прикончу.
События начинали приобретать неожиданный поворот. Совпадение? Но кому как не мне знать, что таких совпадений не бывает? Совпадение это лишь маска, которую надевает судьба, чтобы скрыть свои гримасы.
– А если мы вместе? – попробовал я сделать неожиданный ход.
– Я не связываюсь с новичками. Вы даже не можете стерпеть нормального крепкого слова, а как раз такими словами говорят настоящие мужчины. Я думаю, что вы какой-нибудь иегова, или вроде того. Не желай, не гордись, не улыбайся, не спи с женщинами даже во сне. А с женой целуйся через тряпочку, смоченную нашатырным спиртом. Короче говоря, робот. И ваш бог робот, потому что спасает не людей, а роботов вроде самого себя. Кого не может сделать роботом, того сжигает в огне, как мусор.
– Я не принадлежу ни к какой секте.
– Тогда я буду нормально разговаривать, ……… мать.
– Вот по поводу этой фразы, – сказал я, – раньше первым словом в этой фразе было слово «Я», потом его просто стали пропускать. А второе слово – это глагол в прошедшем времени. Когда-то давно, когда старый мужчина встречал молодого где-нибудь в глухом месте, например, в лесу, он сразу выкрикивал эту фразу про мать – и молодой думал, что встретил своего настоящего отца.
– Ага. И зачем же?
– Затем, что незнакомых стариков обычно убивали и грабили без лишних разговоров. Традиции такие. А родителей почитали даже тогда. Поэтому, когда вы говорите эту фразу о матери мне, она не имеет никакого смысла, ведь мы с вами одного возраста.
– Ага. Значит, вы какой-нибудь профессор изящных слов и каждая моя грамматическая ошибка режет вам ухо. Так?
– Нет. У меня просто жутко прикладная профессия. Я волшебник.
– Не более и не менее. Это бывает. У вас есть ковер-самолет.
– Ковер-самолет это для витающих в облаках. А я прикладник, если так можно выразиться. Я специализируюсь на удаче, особенно на удаче в делах. В каждом деле есть много непредсказуемых случайностей. Я организую их так, чтобы в сумме они приносили удачу. Для этого мне нужны слова, всего лишь слова.
Поэтому каждое слово в этом доме имеет большую силу. Не более и не менее.
– Я думаю, вам за это платят?
– Десять процентов от выручки.
– Получается?
– Практически всегда.
– Блин, тогда я затыкаю свой грязный рот. С волшебниками нужно быть осторожным. Или «блин» тоже запрещен?
– Вы употребили слово «блин» как междометие, а не как существительное.
Проще говоря, как заменитель ругательства. К сожалению, это слово одно из самых опасных. Когда вы говорили про мать, это было просто чепуха, это ничего не означало. Но когда вы произносите «блин» в смысле ругательства, вы называете имя.
