Власть пса - страница 20

Хотя удача не всегда бывает на твоей стороне. Однажды в баре ему довелось встретить тупицу, который перед кучей народа – и прежде всего перед самим Филом – распинался о, прости, Господи, цветах. Бедняга Фил конкретно влип с этим городским сумасшедшим. Как мог, он пытался объяснить пьянчуге, что ему здесь не рады. А потом – что ж, ну а какого черта! «Не стал бы я так…» – сказал тогда Джордж. «Конечно, не стал бы, – воскликнул Фил, – тебе же не пришлось его выслушивать!»

По части сочувствия старине Джорджу не было равных. Сколько же надо сочувствия, размышлял теперь Фил, чтобы решиться отобедать и переночевать у этой женщины? Насколько же надо жалеть слабоумного пьяницу, повесившегося здесь пару лет назад? Вот чокнутый!

– Что ж, толстячок, – заговорил Фил, поравнявшись с братом, – вот он и перед тобой – славный город Бич.

– Ну да, вот и он, – кивнул в ответ Джордж.

– Довольно тихо сегодня. Кажется, все уже попрятались. Неужто без проблем загоним стадо?

– Похоже на то.

– Да что, черт возьми, с тобой не так, толстяк?

– Все со мной нормально, Фил.

– Вот что с тобой случится, если ты пару слов из себя выдавишь?

– Я никогда разговорчивым не был, Фил.

– Да уж, говорящая машина Эдисона из тебя так себе.

Повернув коня, Фил пробрался сквозь стадо к одному из погонщиков.

– Я так голоден, что толстая кишка вот-вот сожрет тонкую, – сообщил он юноше.

Хоть парень и посмеялся над шуткой, Филу от этого не полегчало. Двадцать пять лет, серебряный юбилей… а у них не перегон, а тоска. Что не так? Сложно сказать. Может быть, старость? Да нет, ему всего сорок. Времена пошли не те? И Фил рассмеялся: на минуту он пожалел себя!

В четыре пополудни ватага Бёрбанков во всем своем великолепии въехала в Бич. Погонщики знали, что из окон на ковбоев восхищенно глазели жители, а в верхних комнатах салуна в предвкушении встречи с ними прихорашивались девицы. Нечасто в городе стояла такая тишина. Даже ветер как будто затих, а вдалеке на вершине холма паслись дикие лошади. И все же Фил был начеку – не вздумал ли какой молокосос побродить вокруг и пугнуть их скот? Однако на сей раз никто не появился и даже собаки смолкли. Опустив головы и натужно сопя, бычки стояли перед широкими воротами – и в один миг, едва не вышибив столбы, рванули вперед. Уже через четверть часа все стадо было внутри – восемь тысяч долларов за крепкими воротами, подпертыми тяжелой доской.

– Никогда так тихо не было, да, толстяк? Никогда так быстро не справлялись.

– Да, точно, – согласился Джордж.

– Ладно, говорун, не пойти ли нам промочить горло с дороги?

Ковбои радостно загалдели, а старик, старший из работников ранчо, улыбнулся. Гордо покачиваясь в седле и звеня шпорами, они подъехали к салуну и привязали лошадей у его дверей.

– Предупредил их о нашем приходе? – ухмыльнулся Фил бармену.

Разумеется. Остались только двое, но и те мигом скрылись на внешней лестнице. Часа на полтора о них можно забыть.

– Я бы прошелся до телеграфа узнать, что там с силой, – сказал Джордж.

Сила. Вот такое слово: немного жаргонное, немного мистическое. Как инженеры называют «скользилкой» логарифмическую линейку, а риелторы «передают бумажки», когда речь идет о передаче имущества, так и ковбои говорили «сила», имея в виду локомотив. Без силы грузиться можно было только в те скотовозы, что уже стояли у трапов.

– Они звонили, сказали, что задержится, – попытался отговорить его Фил. – Ладно, смотри не заплутай. – И проводил взглядом брата, тяжелой скованной походкой шагавшего к депо сквозь заросли полыни.