Исходная база теории развития – объяснение фундаментальных причин экономической отсталости. Марксизм указывал на два взаимосвязанных ряда причин: на сохранение в отсталых странах докапиталистических форм отношений и на систему «империалистической эксплуатации» этих стран со стороны передовых держав. Слабость национальной буржуазии и сильные позиции компрадорского и иностранного капитала лишали надежды на капиталистический путь ускоренного развития. Поэтому марксизм делал ставку на социалистические преобразования и достижение экономической самостоятельности как единственно реальный путь преодоления отсталости.
Подобной трактовке отсталости нельзя отказать в значительной доле реализма применительно к мирохозяйственной ситуации до Второй мировой войны; однако после войны страны «третьего мира» обрели политическую самостоятельность, а в развитых странах произошли глубокие институциональные изменения и перестройка их хозяйственной структуры.
Коренной поворот в отношении развитых стран к отсталым был также обусловлен:
• переориентацией основных потоков экспорта товаров и капиталов развитых стран на сами эти страны;
• превращением повышения эффективности за счет технической революции в абсолютно преобладающий источник роста доходов развитых стран при резком снижении роли доходов, получаемых ими из отсталых стран;
• осознанием потребности (в результате Второй мировой войны и в процессе холодной войны) в политической и военной поддержке со стороны отсталых стран;
• осознанием социальной и военно-политической опасности углубления экономического разрыва в условиях распространения оружия массового поражения.
Как мог в этой новой ситуации возникнуть на Западе интерес к теории развития, разработанной в России в 1920-е годы?
Дело в том, что всякая серьезная экономическая теория имеет структурно-аналитический и «объяснительный» аспекты. Первый аспект имеет дело с движением и структурой материальных «запасов» и «потоков» (факторов производства, доходов), другой аспект – с трактовкой отношений между людьми в ходе присвоения, производства, распределения, обмена, потребления этих факторов и доходов.
Указанные два аспекта хозяйственной системы взаимосвязаны, однако обладают значительной автономией: трагедия экономической теории в том, что она никогда не могла одновременно беспристрастно исследовать материальную и отношенческую стороны хозяйства (что напоминает известную альтернативу в физике: измерив величину заряда частицы в определенной точке мы не получаем данных о ее скорости, и наоборот).
Российская теория развития в своем объяснительном аспекте, исходившем из марксистской философии социально-классовых антагонизмов, постепенно оказалась не у дел в послевоенном мире. Зато ее структурно-аналитический аспект сохранил свое познавательное значение; он-то и был признан западной наукой.
Речь идет:
• о разработке макромоделей накопления («сбережения») и инвестирования на базе функции потребления, а также коэффициентов фондоемкости, «трудоемкости», «природоемкости» (с учетом динамики степени загрузки мощностей);
• о концепции источников накопления с учетом:
а) двухсекторной экономики;
б) преобладания в стране мелкокрестьянского сельского хозяйства, где сберегаемая доля доходов падала с увеличением числа хозяйств и дроблением наделов, полунищим наемным трудом, не способным на «сбережения»;
