— Анкета?
Голос доброжелательный, но я-то знаю… как обманчивы бывают люди.
— Да…
— Да? Ну, давай посмотрим.
Анкеты у меня нет, я оставила планшет… не знаю где… но где-то оставила. В моих руках пусто. Впрочем, как и в голове. Я вытаскиваю вперед руки, поворачивая кисти вперед ладонями, которые отчего-то были зажаты между колен и показываю экзаменаторам. В руках ничего нет. А все четверо смотрят только на меня. Вздыхаю, пытаясь рассмотреть всех присутствующих, механически фиксируя в памяти какие-то носы, поблескивающие очки… Но воздух, рвано входит в мои легкие, спазмируя где-то в районе шеи, и я больше не в состоянии их рассматривать. И я откидываюсь в спинку кресла, задумчиво осматриваясь дальше.
Ничего не изменилось за время моего присутствия здесь. Та же огромная зала, те же длинные ряды кресел за спиной. Наверное, они предназначены для научных сотрудников, студентов, докторов…
— Рея Драдомозг? — голос знакомый. Как же, как же… Отец Яра собственной персоной. Высокая должность судьи, высокий личностный коэффициент, почетное место в экзаменационной комиссии…
Мужчина быстро щелкает пальцами по планшету и одобрительно хмыкает, возвещая громко:
— 162балла. Поздравляю, Рея, — наклоняется ко мне, разводя в стороны руки. Улыбка не сходит с его лица. У него крупные белые зубы, которые напоминают мне кафель в ванной комнате и глаза, спрятанные за линзы очков.
Я молча рассматриваю отцаЯра. И просто констатирую факт:
— Я отказываюсь от процедуры «объединения»…
Мой голос звенит в тишине. Отец Яра в бешенстве вскакивает и хватает меня за руку.
— Простите, господа.
И отводит меня в сторону.
— Рея, что с тобой? — вкрадчиво и тихо. Его взгляд скользит по мне, а потом плавно переходит куда-то за мою спину. Все очевидно — у входа за нашими спинами стоит Яр с измазанным кровью лицом. Ирида находится тут же и… меня накрывает очередная волна. То ли бешенства, то ли бессилия!
— Уберите от меня руку! — я пару раз беспомощно дергаюсь, пытаясь прожечь в папашке Яра дыру. Но его слова, заставляют меня затихнуть:
— Рея, не делай из себя посмешище.
Я замираю, и беспомощно оглядываюсь.
— Я ненавижу вашего сына, — цежу сквозь зубы, пытаясь сохранить полное безразличие, которое не вяжется с моими словами. Отец Яра осматривается. В его поле зрения Яр. Его окровавленная физиономия. Плавно проводит по волосам руками… наверное осознавая произошедшее.
— Рея, не глупи. Яр взрослый мальчик со своими потребностями. Семья не строится на страсти, ты же умница и должна понимать…
Когда слышишь подобные слова, отчего-то становиться ясно одно — под словом «умница» говорящий понимает совсем другой смысл.
— Отпустите, — вот и все, что я произношу. Отец Яра хмурится:
— У вас практически сто процентная совместимость, твои баллы делают тебе честь и… честь нашей семье. Ты не можешь выбирать, пойми уже простую истину! Ты должна приносить пользу Системе! Такова жизнь!
И отворачивается, резким шагом следуя в сторону остальных членов комиссии, которые тихо обсуждают насущные дела.
Как просто это звучит… приносить пользу Системе. Неужели, все предрешено, и я не имею права на чувства. Пусть и на такие дикие, жаждущие отмщения!
Мне становиться ясно одно — так просто меня не отпустят. И я возвращаюсь на место, чтобы продолжить собеседование. Яр уже сидит рядом со мной, аккуратно поддерживая свой планшет. Его физиономия «чиста и непорочна». Когда только успел?!
