Пьяные девчонки ужасно доступны. Но в какой-то момент ты перестаёшь быть для них собой. Становишься просто мясом для изголодавшегося гурмана. Я не фанат таких развлечений — с пьяной девчонкой могу дойти максимум до поцелуя. И то, если себя пересилю. И дело тут даже не в запахе и вкусе алкоголя. Если ты сам не пьян, то такие девчонки целуются отвратительно. Это я вам говорю, как парень, перецеловавший много, очень много, девушек.
Другое дело, когда девчонка не доступна... Вон, как Верка. Её целовать будет интересно. Потому что не знаешь, что она выкинет после. Или даже во время. Маленькая язвочка. Крутится вечно где-то поблизости, а стоит обратить на неё внимание — бросает какую-нибудь колкость и уходит в закат. Словно специально выжидает такую возможность.
Она меня однозначно интригует. Очень.
Одни её походы из ванной комнаты в одном полотенце чего стоят! И ходит она мимо, когда у меня открыта дверь, словно специально подгадывает момент. Но стоит мне что-нибудь сказать, мне сразу же демонстрируют средний пальчик и высокомерный взмах волос. Вроде как, смотри, но не прикасайся, да и смотри недолго, а то глазки-то я твои выцарапаю. А прикоснуться хочется — кожа даже на взгляд выглядит нежной и бархатной. Молочно-шоколадная — притягательная до обильного слюна-выделения. Солярий и салоны красоты — один из показателей, что принцесса определённо выросла.
Но не для меня.
Нет, я не поступлю так с людьми, которые доверчиво впустили меня в свой дом.
— А ты когда-нибудь любил, Филипп? — раздалось пьяным шёпотом у моего уха. Затем девчонка это ухо облизала. Я едва сдержался, чтобы не поморщиться.
— Конечно, красотка. Родителей. В сестрёнке своей младшей души не чаю.
— Да нет же! — рассмеялась она. — Я о ЛЮБВИ!
— Мог бы, но те, кого я хотел любить вечно выбирают других, — усмехнулся я. Правда жизни. Моей.
— Вот и я не понимаю, что в ней интересного, — кивнула Виктория, вряд ли вообще меня услышав. — Парни — свиньи, только и умеют, что топтаться своими копытами по твоему сердцу. Нельзя им доверять. Моей абсолютной любви достоин лишь один — мой брат. А для всего остального у меня есть ты, правда, Филипп?
— Не сегодня, красотка, — улыбнулся я. — Я не из тех, кто пользуется доверчивостью пьяненьких девушек. Но мне с тобой было хорошо, честно.
— Всё же ты невыносимо скучный! — шутливо ударила она меня по плечу. — Но благородный. Ты мне нравишься. Встретимся когда-нибудь ещё?
— Не исключено, — уклончиво ответил я.
— Ловлю на слове, — тыкнула она мне пальцем у носа, хотя, наверное, целилась именно в него. Я усмехнулся, а девчонка вновь рассмеялась.
Правда, быстро замолкла, когда у нашего стола остановился высокий парень. По тому, как она надулась, я понял, что парень ей знаком:
— Я не хочу уходить!
— Рус уже давно тебя ждёт, Вик. А ты, — глянула на меня живая шпала, — руки быстро убрал от неё.
— Не указывай ему! Он мне нравится!
— Тебе часто кто-нибудь нравится, Вика, — подхватил он её под локать и поднял с места. — Пошли.
— Но у нас с Филиппом всё по-особенному! Правда, Филипп?
Я поднял руки, сдаваясь. Проблемы с кем бы то ни было мне не нужны, а что-то обещать пьяной девчонке я точно желанием не горел. Хорошо вместе провели вечер, а теперь до свидания.
Парень мне кивнул на прощание и повёл девчонку мимо столов, она его лупила ладошкой в знак протеста, и при этом громко хохотала. И тут...
