***
Чувствую себя жутко скованно, когда Паша распахивает дверь и сторонится, с улыбкой приветствуя меня. Протиснувшись внутрь, торопливо снимаю плащ , руки дожат от волнения, и он падает на пол. Павел опережает, поднимает и вешает в гардероб.
— Замерзла? — присаживается на корточки, и принимается расстегивать молнию на моем сапоге.
На улице ноль градусов, тепло и безветренно, но не признаваться же, что мандражка бьет по той простой причине, что мне жутко неловко и чуточку страшно. Киваю, вынужденная схватиться за его плечо, чтобы не рухнуть носом вниз, когда Паша поднимает мою ногу и стаскивает замшу.
— Ты голодна? — смотрит снизу, снимает второй сапог. — если хочешь есть, разогреем запеканку, купил по дороге сюда. Правда, не знаю, как она на вкус, я вообще этот фастфуд не употребляю.
— Я дома поела. — поспешно говорю, мне ведь кусок в горло не полезет!
— Ладно… - выпрямляется, и я обнаруживаю, что на нём только короткий халат из черного атласа, слабо затянутый поясом. — проходи, ванная там. Чистое полотенце висит на крючке, шампунь на полке. Хочешь чаю с мятой? Выпить чего покрепче не предлагаю, сама понимаешь, зачем мы здесь…
Стою, не в силах сдвинуться с места и сверлю взглядом пол. Вот именно, от того, зачем мы здесь, меня снова парализует неконтролируемая паника.
Наверное, уловив мой страх, Павел мягко кладет ладони мне на талию, в пару уверенных шагов оттесняет куда-то, направляет ненавязчиво, и я осматриваюсь. Это ванная, не очень просторная, душевой кабинкой, выложенная старой кафельной плиткой. Странно, что состоятельный мужчина мог жить в этой квартире. Это обыкновенная хрущевка, а из мебели самый минимум.
— Не бойся, я не стану подглядывать. — разворачивает меня лицом к полке Паша, — там всё необходимое, когда закончишь, приходи… М-м, в спальню.
Так, хватит. Я же взрослая девушка, давно не девственница, и понимаю, что такими темпами у нас ничего не выйдет. Решительно беру его за руку, заставляю перешагнуть порог. Наши глаза встречаются, в его туманится что-то непонятное. Он медленно опускает взгляд, рассматривая меня, и я неловко дергаю замочек сбоку на платье.
— Чёрт… — нервно смеюсь, не могу справиться с ним. — заело, кажется…
— Позволь мне… — охрипшими голосом вызывается Павел, сделав ко мне шаг.
Роняю руки вдоль тела, некуда деваться, здесь слишком тесно. Паша близко, между нами несколько сантиметров, и его дыхание опаляет щеку. Под его умелыми пальцами замок, наконец, сдается, и я ощущаю холодок на коже, где обнажило её платье.
Павел вдруг прижимает меня к себе, зарывается одной ладонью в распущенные волосы, другой спускает с плеча бретельку. Меня начинает трясти дрожь, он просовывает колено меж моих ног, припечатав к стене спиной, и шелк приятно скользит вниз, падая к ступням бесформенным комком. Чуть отстранившись, Паша жадно, с каким-то остервенением окидывает меня глазами, оттягивает ажурный край бюстгальтера, и его горячие губы припадают к груди.
Мне трудно вдохнуть. Затылок упирается в прохладные плиты, чтобы устоять, обхватываю Павла за шею. Кажется, мое несмелое прикосновение распаляет его, он шумно втягивает воздух, склоняется, прижимается ртом к свернувшемуся в комок соску, и я тихонько вскрикиваю. Уговариваю себя, что всё правильно, всё по плану. Я сумела его возбудить, даже не прилагая особых усилий.
Но не плану лишь одно. Возбудилась и я сама.
