— Ты мне про него никогда не говорила.
— А что говорить-то? Ничего нет. Разве я своему Серёже изменю? Или изменяю?
— Да, негусто у вас с женихами. Трубочист, тракторист, слесарь, механик, автомойщик, газовщик.
— А тебе олигарха подавай?!
— Нет, можно простого нефтяного магната или владельца какого-нибудь банка, — с серьёзным тоном пошутила я.
Не говорить же ей, что я мечтаю встретить вампира и причем Эдварда!
Ну и своё мнение по поводу ухажера я Нине тоже не сказала. Даже когда его увидела. Парень оказался приличным. Я в жизни не подумала бы, что он слесарь! Он приехал за нами на «Вольво». Такой светленький с добрыми голубыми глазами. Нос крючком и залысины на голове, но приятный человек. Он знал, кто такой Пастернак, и читал, кроме поттерианы ещё Пелевмна, Джорджа Мартина и все «Дозоры» Лукьяненко. В отличие от её мужа, который и школьную программу не осилил. Правда, Пушкина «У Лукоморья» Лева не узнал, когда отрывок ему зачитала, и подумал, что я сама это сочинила! И Есенина с Блоком перепутал.
Но я молчала. Конечно, по интеллекту Нине больше Лева подходил. Но и настойчивость с постоянством этого Левы меня пугала. Кто будет ждать два года?! Он два года её ждёт. И это она с ним не спит. Даже не целуется! Не маньяк он случайно?
Я молчала. Даже когда Нина спросила:
— Ну как он тебе?
— «Идиота» читал и «Подростка». Как думаешь? — перевела стрелки я.
— Я так и думала тебе понравится. Он мне тоже книгу подарил. «Ешь, молись, люби».
— И как?
— Ещё не начала. Вот Маруська приедет, тогда прочту.
— А Серёжа как отреагировал на подарок?
Нина рассмеялась:
— Ты думаешь, он эту книгу заметил?
Да, глупый вопрос. Да и почти каждый мужчина книг в доме не замечает. Мой папа — один из них. Никогда не замечал мои новинки, пока они на полу стопкой не начали преграждать проход в мою комнату.
Нина созвала с собой в компанию незнакомых мне людей. Я диву давалась, размышляя, когда это она успела с ними познакомиться? Один парень сидел с отрешенным лицом и, не обращая ни на кого внимания, напивался. Другой парень сидел с рыжей девушкой, и они пили просто в угар. Вели себя очень романтично. Но не так, как Эдвард вел себя с Беллой. Этот парень не интересовался жизнью подруги. Он просто проявлял сексуальное влечение. И она была не против. Хотя они познакомились, как я поняла, только сегодня.
Я мечтала не о такой любви, поэтому сидела одна и пила очередной коктейль. Сколько я их выпила, уже со счёта сбилась. Одно моё прекрасное качество организма, которое люблю — это я пью и не пьянею. Нинка хорошо знала об этом, поэтому любила меня брать на тусовки. Конечно, они у нас были очень редко. В те дни подруга отрывалась по полной, а я за ней присматривала.
Сегодня она блистала на танцполе. А ко мне подсаживались пара неблагонадежных парней, но я их отшивала стихами Есенина: «До свиданья, мой друг, до свиданья». Наверняка они посчитали меня сумасшедшей. Но уверяю, ни один из них даже близко не походил ни на Эдварда, ни на вампира. Так что я ничего не потеряла.
Потом мы отправились в караоке-зал. Нинка обожала петь застольные песни. А ребята часто пели шансон, нашёлся даже один уникум и пел из репертуара группы «Мумий-тролль». Я тоже зачем-то решила заказать музыку. Потом я читала вслух стихи Евгения Евтушенко «Людей неинтересных в мире нет» под музыку песни Аллы Пугачевой «Не отрекаются любя».
Впрочем, это все, что я помню. Видимо, последнее мохито было лишним...
