От одного раза ведь никто не умрет, верно?
И, обреченно глядя в потолок и усиленно делая вид, что я к этой ситуации совершенно не причастен, притягиваю мадам к себе.
– Так… Давай-ка… – укладываю её к себе на грудь.
Мадам не сопротивляется. И, поджав под себя ноги, лишь тихонечко шмыгает носиком, пока меня – стремительно утягивает в ностальгию.
В те времена, когда, после борьбы со всем миром, ты возвращался домой, а там – камин, вино и женщина, с которой можно не только потрахаться , но еще и просто помолчать.
Мутная хрень.
И очень недолговечная, как оказалось.
– Знаете, мне кажется, всё это немного странно – вдруг заключает мадам спустя пару минут.
– Ага…
Веду рукой по золотистым волосам, медленно опускаюсь к плечам.
– Но, кажется, я уже пьяная… – бормочет она. – И мне как будто всё нравится.
Мне тоже…
И блудливая ладонь уже ползет вниз, желая утешить еще какую-нибудь часть тела.
А то всё плечи, да плечи…
Они ж у нас тут не одни, в самом-то деле…
Но мадам внезапно дергается и поднимает голову, отстраняясь, когда телефон в её кармане начинает истошно вопить.
На экране высвечивается "муж".
А на лице у дамочки за доли секунды мелькает целый замес из боли, усталости и какого-то…отвращения.
Обреченно вздохнув, она уже собирается ответить, но я успеваю перехватить аппарат.
– А ну отставить! Телефонные разговоры у нас в колонии запрещены, мадам!
– Но – смотрит на меня растеряно. – Может у него что-то срочное…
– Ты сказала, что ушла. Так? – уточняю раздраженно.
И сам не пойму, с чего так сильно бешусь.
– Так, но…
– Без "но". Время на часах – минута первого. А этот хрен уже потерял возможность звонить тебе, когда ему вздумается. У тебя сейчас – личное время. Поняла?
– Но…
– Без "но", мадам! Потерял возможность! – рявкаю я.
И, отключив вызов, отставляю телефон подальше.
А мадам – немедля возвращаю к себе на грудь.
– Знай свое место, женщина – комментирую недовольно.
А то нечего мне тут ностальгию обламывать.
– Ты вообще-то наказана.
Мадам в ответ тихонечко, пьяно хихикает. И от этого звука мотор в моей груди заводится на полную мощность.
Ох, женщина, пощади…
Это еще что за номера?
– Знаете, а мне вообще-то нравится у вас в колонии – шепчет и опускает голову чуть ниже, засыпая. – И наказания ваши мне тоже нравятся…
А через минуту она уже безмятежно, непорочно сопит на моей груди.
Ну что, вкусно тебе, Камолов? Прямо редкий деликатес у тебя сегодня, да?
Ага.
Смотри, не обожрись там…
Смутно осознаю, что лежу в теплой постели.
За окном еще темно, мрачно и холодно, а в кровати – уютно и хорошо.
Сонно хмурюсь, обнимая свою мягонькую подушку.
А почему я сплю в одежде? Под одеялом уже так жарко…
Не открывая глаз, стаскиваю с себя свитер и джинсы, и отпихиваю их куда-то подальше, вниз, оставаясь в одном только нижнем белье.
Теперь – всё просто восхитительно.
М-м-м…
Не помню, когда я успела купить себе такой шикарный матрас, но, определенно, это было одно из лучших решений в моей жизни.
И сейчас, ворочаясь в полудреме, я блаженно исследую свои владения. Ровно до тех пор, пока не утыкаюсь телом во что-то очень горячее и очень большое…
Это еще что за…
Мамочки!
Не успеваю я даже пискнуть, как меня уже коварно утягивают в плен.
– Добро утро, рецидивист… – звучит хриплое у уха.
И я просыпаюсь окончательно!
– Доброе – нервно сглатываю, пытаясь сползти с кровати.
Куда там!
Нахальные руки только ближе притягивают меня к себе.
