— Боже, кто тебя так... — невольно зажала рот рукой Козырь, с ужасом разглядывая его опухшее лицо и разбитые губы. Кровь смыли, а вот ссадины и назревающие гематомы светились светофором на недавно безупречном лице. — На тебя толпа в переулке напала?
— Нет, конечно, — отмахнулся Макс, скидывая кроссовки. — Ты почему не спишь?
— Потому что мой сожитель явился под утро, похожий на новогоднюю ёлку! — его рассержено схватили за руку, заставляя замереть и разглядеть получше. — Ты обрабатывал раны?
— Умылся.
— Дурак. Тут у тебя была где-то перекись, — Женя полетела в ванну, громыхая там несколько секунд и возвращаясь со всей скромной аптечкой, что нашлась в квартире. Зелёнкой, перекисью и пластырем. Как будто последний поможет в данном случае. — А ну сядь.
— Успокойся.
— Сел быстро! — шикнули на него, грозно топнув ногой.
С учётом того, что собеседница была снова одета в хорошо знакомую маечку и шортики, которые и шортиками-то тяжело было назвать, получилось не столько грозно, сколько мило. Но запал Максим оценил.
Эта особа тоже умеет командовать. Не хуже его.
Решив не сопротивляться, он покорно позволил себя отвести к разобранному дивану. Садиться, кстати, оказалось неприятно. Видимо, печени тоже досталось.
Включилось частичное освещение торшера и на него уселись сверху так, что женская грудь оказалась аккурат возле его лица.
— О, такое лечение мне нравится, — Майер потянулся было к тонкой талии, но его сурово отлупили по рукам, не пожалев сбитые костяшки.
— Не шевелись, — одёрнули его и следующие несколько минут тщательно дезинфицировали ранки и разбитую кожу.
Макс покорно терпел, с жадностью разглядывая прекрасное зрелище перед собой. Он уже чувствовал, как отзывается тело на полуголую красотку: с встрёпанными волосами, немного утомлённую, но от того ещё более сексуальную.
— Это у тебя встал на меня или ты просто мазохист и любишь боль? — от Козырь не укрылось его возбуждение, она ведь так удачно сидела.
— Если только она дозирована.
— По морде твоей лупили явно не дозированно. Ты мне расскажешь, что произошло?
— Нет.
— Я надеюсь, это не Залецкий?
— Издеваешься? — презрительно скривились. — Конечно, нет.
— А кто тогда?
— Какая разница?
— Это несправедливо, — Женя невесело закрутила колпачок у почти опустевшей бутылочки. — Ты лезешь в мою жизнь, но в свою не пускаешь. Я совсем о тебе ничего не знаю.
— Спрашивай.
— Так спросила уже.
— Кроме этого.
— Такая тайна?
— Нет. Но так не объяснишь. Может, позже.
Может? Весьма туманно. Но лучше так, чем вообще никак.
— Хорошо. Позже, так позже.
Максим благодарно моргнул, слегка задержав опущенные веки со светлыми ресницами. Только что его собеседница заработала дополнительный балл. За ненавязчивость.
— Ещё вопросы?
Козырь задумалась.
Вопросов было много. Что ему нравится? Почему он не послал её и так заботится? Почему до сих пор один? Что за женский шампунь с розовой зубной щёткой лежат в ванной? Кому они принадлежат? Некой Нелли? Она не спала тогда в вечер матча, только дремала и слышала их с Никитой разговор.
Столько всего хотелось узнать и не хотелось знать одновременно, чтобы не разочароваться в том образе прекрасного принца, что она успела выстроить для себя. И сейчас, когда Женя чувствовала каждой клеточкой то, как сильно он её хотел, видела, как заворожённо на неё смотрел...
А стоит ли тратить на вопросы время?
Сейчас? Разве его потом у них не будет?
