Надо включить, подумал Макс, а то эта тишина сильно давит на голову.
Он попробовал регулятор громкости, радио затрещало и постепенно стала слышна мелодия. Музыка становилась все громче, словно прибор нагревался, и наконец Макс смог разобрать слова. Звучала старая советская песня, годов семидесятых, если не ранее.
Ну что ж, пожал плечами Макс. Своеобразно, но все же лучше, чем эта гнетущая тишина.
Неожиданно зазвонила трубка радиотелефона, выдав громкую и резкую трель, отдаленно напоминающую какую-то классическую мелодию. Макс вздрогнул и едва не выронил аппарат на пол.
Он нервно огляделся, словно кто-то мог заметить его испуг, и ответил:
– Да! Слушаю!
Интересно, ему надо называть название учреждения, в которое звонят?
– Неплохо бы говорить название детского сада, – послышался в трубке слегка недовольный голос Данислава Юльевича, подтверждая мысли новоиспеченного администратора.
– Это вы, – он вроде бы удивился. – Я тут знакомлюсь с планировкой сада. Радио вот подключил.
– Радио – это хорошо! У Аллы Андреевны там всегда играла прекрасная старая музыка!
– Алла Андреевна?
Это еще кто? Та самая бухгалтерша? Вариантов то немного.
– Алла Андреевна – наш повар.
Повар? Тут еще есть и…
– Бывший повар, Максим, бывший. Надеюсь, вы умеете готовить?
– Кое-что умею, хотя утку запечь вряд ли смогу.
Данислав Юльевич засмеялся.
– Этого от вас и не требуется. Знаете, я забыл у вас спросить…
Заведующий помолчал, словно стесняясь задать вопрос.
– У вас есть девушка? Или, может быть, даже невеста?
Вопрос был весьма личным. И Данилин удивился. Кому какая разница есть ли у него кто-то или нет?
– Видите ли, – Данислав Юльевич говорил практически извиняющимся тоном. Практически, потому что Максим, неплохо разбирающийся в таких людях, слышал отъявленные нотки лицемерия. – Это не праздный вопрос. Просто мы всегда тщательно собираем сведения о сотрудниках. И должны знать…
– У меня никого нет. Я холост.
Ложь далась легко. Слишком.
– Что ж, – Данислав Юльевич повеселел еще больше. – Это прекрасная новость. Очень прекрасная. Вас ничто не будет отвлекать от нашей работы. Ничто!
– Простите, а как я закрою садик в 23 часа? Сюда кто-то придет?
– Просто захлопните дверь.
– И все?
– Конечно.
– А кто мне откроет завтра утром?
– Думаю, с этим не будет проблем.
И он отсоединился, оставив вопрос без ответа.
Когда в следующий раз он пришел на кухню, радио с хрипотцой огласило свое название – «Союз». После чего невидимый звукорежиссер поставил в эфир одну из старых и не сильно затисканных ротациями песен Ротару. Максим подключил замызганный от накипи электрический чайник к сети и уселся за стол, ожидая, когда закипит вода. Он собирался выпить чаю и как следует все обдумать.
Совесть от недавней лжи не мучила Макса. Да, он соврал, но ложь была с некоторой долей правды, что несколько его извиняло. Второй половины у него действительно не было, но лишь официально.
Лиза. Так звали его нынешнюю девушку, или возлюбленную, как больше нравится. Они встречались примерно год, но до сих пор ни тот, ни другой не могли понять статуса своих отношений – настоящая ли они пара влюбленных с последующей надеждой на создание семьи или простые люди, попросту нашедшие себя в большом одиноком городе, чтобы приятно проводить время, без дальнейших иллюзий брака и детей. Макс и Лиза изредка выпивали кофе или что покрепче в одной из многочисленных тихих кафешек, ходили в кино на новые фильмы, иногда беря места в последний ряд на удобные диваны. Потом ехали либо к Максу, либо к Лизе – у нее была неплохая двухкомнатная квартира в одной из новых высоток возле автовокзала. У довольно крохотной по площади квартиры имелся невероятных размеров балкон, больше похожий на террасу пентхауса. Часто там они пили вино, купленное в близлежащем алкомаркете без претензии на качество и отменный вкус, а потом смотрели как постепенно засыпает город. Где-то внизу до поздней ночи безрадостные грейдеры сносили частный сектор, освобождая место под новую высотную застройку.
