Олег поспешно шагнул к столу, перехватил бутылку, разлил остатки вина. Наташа придирчиво заглянула в стаканчики.
– Ага, жадный, себе больше налил. Ладно, согласна. Значит, ты должен любить меня в три раза больше, чем я тебя! И не спорь!
Олег не спорил. В этот раз вино напоминало старый, выдержанный кагор. Он выпил его залпом, не смакуя, поставил стакан. Взял подсвечник, скомандовал:
– Иди за мной, а то в темноте останешься, у нас только один «канделябр». Завтра ещё закажу.
В спальне он поставил подсвечник на тумбу у изголовья, расстегнул и снял рубашку. Подумал, что надо раздобыть вешалку… но это всё завтра. Нет. Завтра нас здесь не будет. Он бросил рубаху на пол, стащил брюки, носки, буркнул: «Ляжешь, свечу погаси, а то накоптит!» – юркнул под одеяло, отодвинулся в угол, отвернулся, чтобы не смущать девушку, закрыл глаза.
– Олег! – тут же окликнули его. – Посмотри на меня!
Наташа стояла в дверях. Убедившись, что на неё смотрят, двинулась к кровати, пританцовывая, покачивая бёдрами. После вина получалось не очень, один тапок слетел с ноги. Она засмеялась, отшвырнула и второй, развязала поясок, передёрнула плечами, заставляя халат соскользнуть. Ясное дело, белья на ней не оказалось.
Олег недоумённо моргнул, а девушка уже была рядом. Сдёрнула одеяло, запрыгнула на кровать, пошла на четвереньках.
– Ты что… любишь возле стенки спать? – заёрзал Олег.
– Я люблю сверху!
И она была сверху. Всё получилось совершенно не так, как с Сильвией. Не так, как Олегу рисовало воображение все те два месяца, что был знаком с Наташей. Он ждал их «первую брачную ночь», представлял, как будет приближать её постепенно: первое свидание, прогулки при луне, рука на её плече, на талии, первый робкий поцелуй и следующий… Оказалось, всё это не нужно. Вместо романтики – дикая животная страсть. Наташа не сдерживала себя, рычала, взвизгивала, впивалась ногтями в плечи и спину Олега. Тут-то он окончательно и поверил, что не спит! Он терпел, позволял ей всё, хотя садо-мазо-штучки не понимал никогда. Но мужчина в постели заботится прежде всего об удовольствии женщины, потом уже о своём.
Наташа утихла, обмякла на его груди. Замурлыкала, лизнула щёку и скривила носик.
– Фу, борода колючая!
– Это не борода, а щетина, – поправил Олег. – А борода мягкая.
Девушка недоверчиво провела ладонью по его подбородку.
– Правда, мягкая. Никогда с бородатыми сексом не занималась. Ты лапочка… А ты правда для меня хлебное дерево вырастишь?
– Что?
– Хлебное дерево. Ты сказал, что хочешь его вырастить. Никогда не видела, как булки на дереве растут… вот здорово посмотреть будет!
Олег крякнул растеряно. Помолчал.
– Гм… это я так… На самом деле я ничего про хлебные деревья не знаю, – попытался объяснить он, но Наташа уже спала.
Уснула, как лежала, сверху.
Олег аккуратно сдвинул девушку на матрац, загасил свечу. Как же темно в комнате! В городе не бывает столь непроглядной тьмы, электрические светлячки роятся всегда и везде. А здесь даже луна в окно не светит. Почему, кстати? Новолуние? Или тучами небо затянуло?
Он хотел встать, подойти к окну, проверить. Да так и заснул с этой мыслью.
Разбудил Олега толчок в бок. Он проснулся мгновенно. И удивился темноте, царящей в квартире. Словно не тюль, а плотная занавесь закрыла окно спальни.
– Это что значит? – пробормотал под нос.
И понял, что всё ещё спит. Потому что только во сне Сильвия оставалась рядом. А в яви… Или наоборот?! В действительности ничего не случилось, они по-прежнему вместе, и не было этих семи лет? Всё только сон, страшный сон, кошмар.
