Виски болели и тревожно тикали, словно бомба со взрывчаткой. Я пыталась сосредоточиться и услышать что-то из потока слов Дюка. Пара минут навязчивых звуков внутри и вот наконец-то начала слышать звуки снаружи. Хотя может и не стоило. Дюк просто пытался меня тормошить, что-то кричал и бросал вещи.
Не могу сейчас говорить. Закрыла глаза и уснула. Оказывается, просто сильно хотелось спать.
***
Не знаю, сколько времени я была в отключенном состоянии. Почему-то время сегодня чувствовалось совершенно иначе. Оно словно растянулось в ширь и в высоту. Будто его растянули во все стороны сразу как тесто фило.
Я потянулась. Дюк сидел рядом, занимался чем-то своим, но периодически на меня поглядывал.
Как только я открыла глаза, он перебрался ко мне, быстро пряча телефон.
– Что это было?
Вот и как можно ответить на вопрос, когда сам не знаешь ответа.
– Не знаю. Мне стало плохо.
– Ты – ребёнок!
– Чтоооо?
Тут уже у меня исказилось лицо. Мои глаза явно были такими же большими как недавно у Дюка.
– Ты в своём уме? Какого чёрта было устраивать это представление?!
Это обвинение меня возмутило. Ведь я была беззащитным ребёнком, а не монстром. Да и будто я нарочно! Я же не Копперфильд или ещё какой фокусник.
– Спокойно… Давай просто поговорим сейчас о чём-нибудь ещё. А это обсудим потом. Знаешь, мне только что приснился странный сон. Приснилась несуществующая песня Валерия Меладзе. Притом это было настолько реалистично, что я слышала его голос. Ох, как же он её поёт! Нам обязательно нужно её записать. Может ему отправим? – я попыталась шутить, дабы разрядить обстановку. Не вышло.
– Какая песня? Ты в своём уме? Хотя зачем спрашиваю, явно нет. Давно предполагал, что ты чокнутая на всю голову.
– Не знаю. Точнее, впервые это случилось вчера, но что… как… не знаю… Дюк, мне страшно. – попыталась схватить его за руку.
– А мне не страшно?! К психиатру тебя надо. Может и мне тоже. Мне как-то с этим тоже теперь жить. – Дюк резко скинул с себя мою руку.
– Мне правда страшно. А если это снова повторится? Ты что-нибудь пытался делать, пока я была в таком состоянии?
– Конечно нет.
– Почему?
– Ты решила ещё раз поменять тему?
– Нет, просто мне кажется, что тебе наплевать на меня. Что может быть такого интересного в телефоне, что можно было совсем забить на меня?
– Не твоё дело.
– Так может и то, что ты не появлялся две недели – это тоже не моё дело?
– Не твоё! – обрубил меня Дюк. – К слову, сама ты тоже не особо проявляла инициативу. Мой телефон у тебя есть, ты не писала.
– Почему это снова должна была делать я? Ты вообще никогда не делал этого первым. Я почти всегда звонила первая, приезжала первая… Может у тебя ещё несколько пара баб есть, раз ты так раскидываешься нашими отношениями?
– Перестань так говорить. Грубые слова тебя не красят. Ты становишься похожа на базарную тётку или свою мерзкую бабушку. Хотя для вашей вообще это характерно.
– Ты совсем охренел? Ты прекрасно знаешь, что я никогда не позволяю себе мат или грубости, по крайней мере без причины. Пару раз, всего пару раз вырвалось. И каждый раз из-за тебя!
– Я не собираюсь продолжать этот разговор. Думаю, тебе пора.
– У тебя точно кто-то есть!
– Успокойся! И собирайся. – Дюк схватил меня больно за руку и потащил к двери.
– Нет, ты будешь его продолжать. – я выхватила у него телефон, но он успел меня больно толкнуть.
Я отлетела в сторону дивана. Ударилась затылком и больно саданула локоть.
