– Ничего себе! – воскликнул Лёнч. – Ну, тогда я в деле!
– Порфирий рассказал вам, как зачёт считается?
– Не-ет…
– Очень просто. Суммируются три лучших результата. Допустим, в одном из видов четверо из одной команды занимают первое, второе, седьмое и двадцатое места. Команде записывается десять очков. Кто в итоге наберёт меньше всех очков – тот и победил.
– Гениально, – оценил Ма́зут простую и логичную систему солдатского спортивного учёта.
– Всё нормально ребята, – замирил я наши сомнения. – Будет день, будет пицца. Даже двух результатов в первой пятёрке в каждом виде будет достаточно, чтобы побороться за победу. Пусть другие хотя бы так смогут!
Мы успокоились и возобновили изучение устава. Ефрейтор Чевапчич заботливо протёр тряпкой телик. Впрочем, пыльным он и без того не был.
– Степан, а если мы победим, Мордатенкову подполковника дадут? – задумался я.
– Не дадут, – уверенно отозвался каптёр. – Полковник Крыжопый зажимает майоров. Ему подполковники не нужны. У нас в части их только шестеро. Начштаба Булаев, командиры подразделений А и Б, замполит, врач и дирижёр военного оркестра.
– Круто! Я думал подполковники медицинской службы по госпиталям типа Бурденко сидят. В обыкновенных войсковых частях это ж вроде майорские должности.
– А подполковники-концертмейстеры в театрах советской армии и оркестрах краснознамённого плянца и таски, – поддержал меня Кирилл.
– Ага! Именно плянца, – зафиксировал Лёнч.
– Ну вы сами поняли, – ничуть не смутился Ма́зут.
– Подполковник – это же элитное тавро, – подвёл я итог. – Уровень!
– Здесь лучше, – рассмеялся Степан. – У них тут мужской клуб. Живут в лесу. У каждого – коттедж с гаражом. Хотят, на шашлыки идут. Хотят, на снегоходах катаются. Хотят, в бане зависают с военторговскими продавчихами или с медсёстрами. А ещё… на охоту вместе ходят. Прошлой осенью на выделенном транспортнике на Арал летали сайгаков с вертолёта стрелять. Поговаривают, то ли Крыжопый – кум Ахромеева, то ли Ахромеев – кум Крыжопого. Пойди, разберись.
– Погоди, Степан, – не понял Лёнч. – При чём тут Ахромеев28? Это же Генеральный штаб! А наша часть – Шестнадцатое Управление КГБ. Электронная разведка, радиоперехват и дешифровка. Крыжопый Ахромееву не подчиняется.
– Верно! – подмигнул сержант Чевапчич. – Вот и вьёт из него верёвки. Нужен Ан-26 – пожалуйста! Вертолёт какой или «Чайку» на свадьбу дочери – нет проблем.
– Подозреваю, если Ахромееву с комитетчиками что-то надо урегулировать, Крыжопый выслуживается, – говорю я. – Услуга за услугу.
– Да ладно, – вмешивается Ма́зут. – Зачем ему Крыжопый, если он может напрямую Чебрикову29 звонить?
– А чего ему вообще с кагэбэшниками регулировать? – вскинулся Лёнч. – У него собственное ГРУ есть. Ещё, поди, покруче!
– Ну-ну. Кстати, Леонид, а откуда ты знаешь посчёт нашей части? – задал резонный вопрос Равиль.
Мы с Ма́зутом встретились глазами. Действительно!
– Да есть у меня источники, – отмахнулся Лёнч. Было ясно, что ничего не расскажет. Может так оно и к лучшему.
– Ребята… – сменил тему Степан. Сразу как-то попростел, даже застеснялся. – Могу попросить вас сделать на гражданке одну вещь для меня?
– Не вопрос! – подбодрил его Кирка.
– Всё, что не зафиксировано в уголовном кодексе РСФСР, – сумничал Лёнч.
– Всё, что не противоречит моральному кодексу строителя коммунизма, – с укоризной посмотрел я на Лёнча, словно он высказал что-то неделикатное.
