Во имя Твое - страница 15

Чванова, лихорадочно уложив в папку свои бумаги, стремительно покинула директорский кабинет. Смирнов вышел в приёмную, где Анна Петровна что-то сурово выговаривал нахохлившемуся, как воробей, мальчику. Глаза у того были заплаканы.

Александр Иванович вдруг почувствовал, что страшно устал, внезапно заныло раненное на фронте колено, да и на сердце стало муторно от этих чвановых иже с ними, их непроходимой тупости, от всех этих инструкций, правил, циркуляров, лозунгов, от бесконечных требований воспитывать подрастающее поколение в духе и соответствии, как учит партия. Он понимал, что Чванова не остановится и скоро его кресло в этом кабинете займёт кто-то другой, кто будет строго соответствовать всему, что от него потребуют. Смирнов вздохнул и тихо произнёс.

– Ладно, Игорь, иди, в класс. Забирайте сына, Анна Петровна. – и внезапно добавил – Берегите его. Он очень необычный мальчик. Яркая личность. Ему в жизни легко не будет.

Потом подошёл к парнишке, потрепал по голове, буйные кудри которой не могла скрыть даже строгая школьная причёска. Он понимал, что при таком вот раскладе, при несомненной одарённости и уме и при явном стремлении всегда и везде отстаивать свою позицию, иметь своё собственное мнение, этому пацану будет чрезвычайно трудно выжить в обществе, где яркая индивидуальность считается почти приговором.

– Удачи тебе… артист. Но с курением, брат, ты повремени, всё-таки. Рано дымить! Кстати, ты, говорят, входишь в класс иногда через окно? Как тебе это удаётся?

Игорь хитро прищурился и снова улыбнулся сквозь слёзы своей необычной улыбкой.

– А там же кгыльцо близко. На кгышу, а потом по подоконнику! Делов-то!

Директор почесал бровь и хмыкнул:

– Да… И все-таки я бы тебе советовал ходить через двери…

Оба засмеялись.

Чванова выполнила свои угрозы. В школу прибыла комиссия из Гор- и Облоно. Ничего особенного они не нашли, но Смирнова с должности директора на всякий случай уволили. На его место прислали странного человечка, напоминавшего…Нет, напоминать он никого не мог. Ибо был удивительно сер и безлик.

Школой жизнь Игоря Граля, конечно, не ограничивалась. Она манила, звала, заставляла открывать в каждом дне что-то новое. Как кусок железа тянет к магниту, его влекли приключения. И часто не безопасные.

Однажды, выйдя дома на балкон, он увидел, что от стены, где шёл ремонт, ещё не убрали строительные леса. В голове мгновенно созрела мысль: а не подняться ли по ним на крышу, как герои Жюль Верна, поднимались по скалам? Маленький гибкий мальчишка осторожно встал на перила, подтянулся и ловко взобрался на одну из планок. Так! Ещё. Вот так. Игорь уверенно прошелся по доске и присел на край. Потом лег на живот и глянул вниз. Где-то внизу был их балкон, совсем внизу лежал, как на ладони, двор.

Как раз в этот момент из подъезда вышла с метлой знаменитая на весь квартал дворничиха баба Фима. Если бабу Фиму создал Бог, то он явно находился в очень творческом настроении, предварительно хорошенько выпив. Мало того, что дворничиха была ростом с гренадера армии Наполеона времён войны 1812 года, и носила нечто, напоминающее этого же гренадера, отступающего по Смоленской дороге, её лицо имело совершенно неповторимый и ни с чем не сравнимый оттенок свёклы, которую варили и забыли вовремя выключить кастрюлю. Особым оттенком отличался нос, похожий не то на перезрелую сливину, не то на шоколадный марципан. Баба Фима уверенно вела свою метлу, как некий корабль среди льдов, в роли которых выступали листья и мусор.