Крис не знал, когда это началось. Как-то постепенно и незаметно для него. Только сейчас он уже не представлял своей жизни без Кейт. Без нее все теряло смысл. Казалось пустым и ненужным – как в пустыне бутылка из-под воды.
Крис слышал, как Кейт рыдает за стенкой. Каждый всхлип отдавался болью в груди. Больше всего ему хотелось быть рядом с ней, успокоить, высушить ее слезы. Но утешить сейчас и разбить ей сердце потом – это еще более жестоко, чем сидеть здесь, слушать ее плач и ничего не делать. Ну хоть бы один проблеск в памяти: есть у него семья или нет?!
***
Искупавшись в весенне-холодных водах озера, Крис вернулся в дом. Кейт сидела на кухне, уставившись в одну точку. На плите догорала яичница, но девушка не обращала внимания на ее предсмертное шипение.
Все еще переживает?..
Он снял несчастную яичницу с огня и отставил в сторону.
– Кейт… – Крис тронул ее за руку. Лучше он своими прикосновениями не сделает, но и хуже, по-видимому, тоже.
Она подняла на него несчастный взгляд.
– Крис, я не могу дозвониться сыну.
Так вот в чем дело.
– Ну, значит, бегает где-то – ребенок ведь.
– У них дома тоже никто не снимает трубку.
– Ушли куда-нибудь. В магазин, например. На прогулку.
– У мамы больные ноги, и она практически не выходит из дома.
– Ты это помнишь? – заинтересовался Крис.
– Нет. Стив как-то говорил, что у бабушки, как всегда, болят ноги, и она еле ходит. Да и сама мама однажды жаловалась, хотя вообще плакаться не любит.
– Возможно, Стив куда-то ушел с дедом, а твоя мама просто не слышит телефона. Или ноги у нее болят настолько, что она не в силах подойти к нему.
– Но почему Стив-то ушел из дома без мобильника?! Я названиваю им с тех пор, как ты пошел купаться.
– Стив мог забыть телефон дома. Слушай, а в церковь они у тебя ходят?
– Да, в церковь ходят. И по воскресеньям мама обычно тоже. Об этом я как-то не подумала, – взгляд Кейт прояснился. – Наверняка в церкви Стив трубку снимать не станет.
– Ну, вот видишь, – Крис ободряюще улыбнулся. – Перезвони им через пару часов – все и разрешится. Давай завтракать. Сейчас поджарю новую яичницу.
Ни через два часа, ни через три, ни через четыре Кейт так и не дозвонилась сыну или родителям, хотя набирала им каждые десять минут. К исходу пятого часа она находилась на грани истерики. Крис разделял ее беспокойство, только ей старался не показывать.
– Да куда же они провалились?! – взвыла Кейт, в очередной раз послушав длинные гудки.
– Когда ты последний раз разговаривала с сыном?
– Три дня назад.
– А телефона соседей у тебя случайно нет?
– Откуда мне знать! По крайне мере, записи с такой пометкой не встречала. Крис, что же мне делать? – из ее глаз катились слезы.
Крис обнял ее, крепко прижал к груди.
– Не плачь… Все в порядке, я уверен.
Только на этот раз не помогали и его объятья.
– Врешь – ни в чем ты не уверен. Просто меня успокоить пытаешься. Но я больше не могу сидеть здесь в полной неизвестности! – она сорвалась на крик.
– Кейт, послушай меня. Если к завтрашнему дню ничего не разъяснится, мы поедем к ним в Хазард. А пока я позвоню Спайку. Наверняка для него не составит труда узнать адрес по номеру городского телефона.
Кейт не спала всю ночь и лишь под утро забылась сном. Крис провел ночь рядом с ней, утешал, старался поддержать.
В девять утра сработал будильник на мобильном. Крис проснулся на первом звуке и выключил его. Кейт будить не стал – пускай поспит еще немного. Он тихонько выскользнул из постели, забрал ее мобильник и на цыпочках двинулся в другой конец дома. Решил снова позвонить в Кентукки. Но сперва проверил почту.
