– Я не захватила меч, – недовольно буркнула Клементина.
– Мои кинжалы тоже остались в спальне. А ваш меч – это грубое и тяжёлое оружие, которое не всегда уместно. Лучше попросите обучить вас сражаться чем-то полегче, ведь если сумеречные придут посреди ночи, до меча вы можете и не успеть дотянуться, – посоветовал я.
Мы с этой девушкой находились в похожей ситуации. Разница была лишь в возрасте, а точнее, в том количестве дней, что оставалось каждому из нас до даты, в которую мы будем ожидать неминуемого конца. Видимо, только ради надежды на победу в бою она и обучалась искусству обращения с оружием. Мечом Клементина владела неплохо, но для него требовалась физическая сила, которой у неё просто не было.
– Что вы предлагаете?
– Побеждаете вы – мы с другом завтра спокойно уезжаем. Побеждаю я – мы с вами идём беседовать с вашим отцом. Как вы сможете это устроить – ваше дело. Учитывая, что мы оба безоружны, бой будет более честным.
Я с любопытством уставился на лицо гостьи. Интересно, она догадывалась, что всё, о чём она думала, отражалось в мимике до мельчайших подробностей? Едва заметно облизнув губы, девушка окинула меня оценивающим взглядом с ног до головы, а потом, вздёрнув подбородок так, что коса соскочила с плеча, протянула руку.
– Кто первый сдастся, тот и проиграл. До крови, пожалуй, не стоит.
– Согласен. – Я, ничего не подозревая, сжал её ладонь.
Воспользовавшись моей расслабленностью, Клементина вывернула мне запястье так, что я невольно стиснул зубы, чуть не прикусив язык. Она же стремительно обошла меня и попыталась заломить мою руку за спину, а второй преградила путь к себе, уперевшись ладонью мне в грудь. Ход выглядел весьма неуклюже, но, должен признать, из-за неожиданности почти сработал. Мне ничего не стоило воспользоваться её же манёвром и крутануться в ту же сторону, а затем завести ногу за противницу и попытаться завалить девушку своим весом. Угадав мои замыслы, та тут же отпрянула.
Выпрямившись, я расставил ноги на ширине плеч и с интересом стал наблюдать за дальнейшими действиями Клементины. Первые несколько минут она безуспешно пыталась нанести мне удар. В ход шло всё: кулаки, ноги, локти. Какие-то атаки я спокойно пресекал запястьями или ладонями, а от ног уворачивался, отступая в сторону. Просторная комната с пустым местом в центре позволяла подобные манёвры. Из мебели здесь были два дивана, что стояли друг напротив друга, между ними и происходил наш поединок, а за моей спиной, ближе к окну, располагался обеденный стол с шестью стульями, по три с каждой стороны.
От понимания, что я так и не предпринял ни одной атаки в её адрес, девушка начала злиться. Это отчётливо бросалось в глаза, вызывая у меня улыбку. Когда её очередной хитроумный приём провалился, она резко бросилась прямо на меня, а затем пригнулась, проскочила под мышкой и попыталась ударить со спины. Однако я вовремя перехватил её руку и сжал пальцы на запястье. Мы встретились взглядами. Девушка тяжело дышала, но пока не выдохлась, и даже близко не была к грани своих возможностей. Стоило продолжить игру. Мне не хотелось причинять ей боль, хотя я был уверен, что пару раз точно попал бы кулаком в живот.
Резко схватив меня за волосы на затылке, она подпрыгнула и обвила ногами мою талию. Покачнувшись от веса её тела, я ощутил боль в ноге в том месте, где ещё не зажила царапина, нанесённая днём мечом. Мы опасно накренились вперёд, грозя рухнуть прямо на стол за спиной девушки. Подставив руку для смягчения удара, второй я неосознанно сжал бедро противницы, словно мы не в поединке сошлись, а занимались чем-то поинтереснее.
