В тот самый раз, когда он утром приехал с результатами теста, мы неплохо провели время. Позавтракали, поиграли, посмеялись. Было весело, в общем.
С Ромой всегда было как на пороховой бочке. Одна часть меня неизменно противится признанию. Я боюсь реакции дочери и молчу. Она ведь ещё такая маленькая у меня. Моя малышка...
— Ну а куда гулять, мам?!
— А куда ты хочешь?
— Я хочу на батуты!!!
— Хорошо, батуты так батуты, — ладно, я сдаюсь. — Значит, поедем в парк развлекаться, надевай кофточку.
Мой телефон неожиданно оживает.
Смотрю на имя и с замиранием сердца провожу подушечкой пальца по прохладному стеклу. Отчего-то жутко волнуюсь.
— Ян, могу вас забрать минут через десять, вы готовы?
— Да, почти. Но мы на машине, не беспокойся. Сами доберёмся.
— Почему? В парке погуляем немного, потом в кафе пообедаем. Чем плохо?
Его слова ввели меня в ступор. Ничего сверхъестественного, но я не знаю, что ему сказать. Почему я не хочу, чтобы он сам нас забрал? Ответ прост. Я боюсь их сближения, оттягиваю момент признания подсознательно. И плюс не хочу зависеть от Беркута. Даже в таком незначительном моменте, как добраться самим. Не хочу от него ничего. Я в состоянии доехать самостоятельно. Как и последние пять лет без него.
Я согласна с ним общаться только из-за дочери. Потому как искренне верю, что это в ее интересах. И это мой долг — рядом с Беркутом быть спокойной, рассудительной и вести себя нормально. Но когда он близко, внутри бушует ураган. И штормит от одного проницательного взгляда. С Антоном всегда тишь да гладь, даже самой странно, а тут...
— Яна, ты слышала, что я спросил?
— Ром, я уже ответила, мы доберёмся сами.
Непоколебимо заявляю, что мы скоро выезжаем, и я в смс напишу ориентиры. Парк неподалёку от нас, так что мы быстро доберемся.
Уже на месте Карина попросила воды и побежала на горку. А на меня упала чья-то тень...
Я поежилась, зябко стало.
Мужчина чуть посторонился. Поднимаю голову, но хорошо рассмотреть лицо не получается. Ярко светит солнце, а очки я надеть забыла.
Странно, такое ощущение, что я его уже видела. Так жарко, а он в толстовке. Светлые волосы. Высокий. Обычная внешность, ничем не примечательная, как у миллионов других.
Слышу уверенное:
— Вы позволите?
Тут до меня доходит, что я закрыла собою проход, глупо уставившись на мужчину. Спешно отодвигаюсь со словами:
— Да, конечно. Я встала посередине...
Подвигаюсь, а на душе снова это мерзкое чувство. Липкое. Неприятное. Поворачиваю голову, но его уже и след простыл. Куда он успел подеваться?!
Что-то мне не по себе. Беркут присутствует в нашей жизни всего ничего, а мне уже мерещится всякое…
Скидываю с себя наваждение и иду дальше.
В стороне в двух шагах стоит киоск. Стараясь не выпускать из виду Карину, покупаю воду. И торопливым шагом топаю обратно. Бросаю быстрый взгляд на часы. Скоро Рома уже приедет.
Подхожу к горке и обвожу взглядом детскую площадку. Не вижу Карину. Ни наверху на горке, ни на качелях, ни в крытых частях игровых атрибутов... Сердце падает в пятки.
Она ведь только что съезжала сверху!
— Карин, я воду купила!
Мой голос немного дрожит. Если она сейчас не ответит, я буду орать на всю улицу!
Вокруг галдёж, мамочки шумят, дети пищат и перекрикиваются. Я не слышу голос дочери.
— Карина!
Она не отзывается, а у меня во рту вдруг резко становится сухо. Это уже не смешно!
— Кариш, я не играю в прятки. Иди, пожалуйста!
