Ютуб просто завален роликами с историей её успеха. Девочка из детдома вошла в пятёрку самых успешных женщин Лондона. Конечно, стервятники за это зацепились. И, разумеется, Валэри им не отказывала. Огласка и известность придали ей ещё больший вес в ресторанном бизнесе.
Но её заметили и те, кто думал, что девочка не выжила.
Имя, фамилия, внешнее сходство с матерью. Не узнать Валэри было невозможно.
Люди, причастные к смерти её родителей, птицы очень высокого полёта. Один из них является моим прямым конкурентом. Я хорошо их знаю. Всех их. На каждого у меня есть досье. Были бы они фигурами помельче, прижал бы, раздавил – и дело с концом. Но они не мелкие сошки. Забрались очень высоко. А с вершины падать никому не хочется. Само собой, они хотят замести все следы, устранить всех, кто хоть как-то связан с этой историей.
К слову, трупы тех наёмников нашли спустя два дня после пожара. А Валэри была жива до сих пор только потому, что заказчики считали её мертвой. Но скоро за ней придут. Пока лишь наблюдают, изучают. А когда соберут достаточно информации, провернут всё так, словно это был несчастный случай.
Я попросил Томаса приставить к ней людей. Но это лишь временное решение.
Дерьмо! Почему я выбрал женщину, которой желают смерти?
– Что будешь делать? – спрашивает Томас, когда я откладываю папку с файлами. – Расскажешь ей?
– Нет. Поселю у себя в замке, пока не разберусь с её преследователями.
– В смысле – поселишь? Попросишь переехать? Думаешь, она вот так запросто согласится? Вы же знакомы всего ничего.
– Я не буду просить. Просто запру её там.
– Ты понимаешь, что это незаконно?
– Будто мне впервой нарушать законы.
– Все, кто знал о нарушениях, мертвы или куплены. А сейчас другое. Ты планируешь удерживать взаперти женщину против её воли. Неужели нельзя просто объяснить ей всё?
– Может, я хочу держать её под боком и трахать в любое время? – усмехаюсь. – И не только трахать. Позову её в гости. И не выпущу.
– Совсем сдурел? Это же сексуальное рабство. И сдалась она тебе? Любая с радостью раздвинет перед тобой ноги. Мало того, что тебе приспичило лезть ради неё в такое дерьмо, которое потом с лихвой аукнется, так ещё и это. На полном серьёзе хочешь её похитить? Джо, ты в своём уме вообще?
– Оставь нотации для кого-то другого. Налей себе кофе и расслабься. Валэри будет жить со мной. Я хочу её.
– Так пригласил бы на свидание.
– У нас их было уже три. Ни одно не закончилось сексом. Она решила поиграть. Но девочка не знает, что я всегда играю по своим правилам. Скоро поймёт.
– Надеешься, что она тебя полюбит? – Томас включает кофемашину. – Серьёзно? Начитался херни про стокгольмский синдром?
– Хватит брюзжать. Как прошло с Милтонами?
– Претензий не имеют.
– Тогда объясни, что это такое?
Томас берёт в руки папку, которую я ему протянул. Как только он её открывает, его лицо вытягивается.
Да-да, всё так, дружище.
Анонимный донос. Доказательства. Документы. Видео- и аудиозаписи. За шесть лет. Собрать эти данные могли только свои. Предатель (или предатели) внутри.
– Ничего про это не знаешь? – спрашиваю и сканирую поведение Томаса.
Подозреваю ли я его? Я вообще человек подозрительный. Тщательно изучаю всех, с кем работаю.
– Узнаю, – его лицо мрачнеет. – И ликвидирую.
– Только меня сначала в известность поставь.
Расплываюсь в улыбке. Для Томаса это такая же неожиданность, как и для меня. Он верен мне. Это радует.
