У меня на душе шрам и я кричу, кричу, но это не помогает
Мне так одиноко в этой пустоте, прошу, дай руку мне
Я уже на дне…
Крик
Крик
Крик разрывается во мне
Крик
Крик
Боль зарождается внутри
Молю спаси меня
Я так устала быть одна
Кричу забудь меня
Я никогда не буду твоя…
– Это было… ну вы сами понимаете. Вам понравилось?
– Дааа.
– Мне ещё больше.
Спустя час, концерт был завершён. Это подарило мне шквал положительных эмоций, но что-то терзало мою душу, и я даже догадывалась, кто был этому причиной: самодовольный, сексуальный ублюдок с завышенной самооценкой и супер раздутым эго, с которым мне по «счастливой» случайности пришлось повидаться. Снова. Уставившись в зеркало я не видела в нём себя… на меня смотрела незнакомая девушка, с единственным изъяном – глаза этой девушки были такие же пустые и безликие, как и на протяжении всей моей жизни.
– Ты обрела мечту и достигла своей цели, чего тебе не хватает? Почему ты до сих пор несчастна? То, что ты хочешь, никогда не станет твоим. Отпусти… просто, отпусти, раз и навсегда… это единственный выход. В твоей душе никогда не расцветёт райский сад.
Я в монотонной манере разговаривала со своим отражением. На лице не дёрнулся ни единый мускул, как у восковой фигуры, в глазах застряли не пролитые слёзы, там им и место.
Вывел меня из раздумий тактичный стук в дверь:
– Я скоро выйду…
– Я принесла твой наряд на вечеринку, и через пятнадцать минут придут стилисты поправить твой макияж и прическу.
Я обессилено поднялась со стула, чтобы отворить дверь в гримёрку, до сих пор находясь в платье в котором выступала. Мне нравилось писать музыку и песни; я любила петь для зрителей; мне даже нравилось встречаться и общаться с фанатами, но пафосные вечеринки, где ты всегда должен держать своё лицо и поддерживать имидж доводили меня до состояния полнейшего опустошения. После концерта я бы предпочла поехать к себе в номер и побыть в одиночестве. Пока я жила в Оушенсайде мне нравилось проводить время с Хеллой в любимом баре «Only one», где я начинала свою карьеру певицы. Сейчас же гастролировала с огромной командой всевозможных помощников мне становилось тесно и некомфортно. Я не чувствовала себя среди этих людей свободной. Каждый мой шаг и каждое моё действие должно было быть обдуманным. Без право на ошибку. Репортёры становились всё навязчивей.
– Я устала. Если я очень тихо и незаметно отправлюсь к себе в номер, ты прикроешь меня? – обратилась я к Рокс.
Рокси это моя PR-менеджер.
– Это важное мероприятие, ты должна там засветиться, хотя бы на час. На этой вечеринке будут все сливки общества поп-индустрии и не только, так что глубокий вдох и в бой.
– Но…, – начала было я сопротивляться и потерпела поражение.
– Никаких «но»!
С этой пиар-фурией было спорить бесполезно. Эта женщина знала своё дело и выполняла его на отлично. Задача Рокси заключалась в том, чтобы привлечь к моей персоне как можно больше внимания и заинтересовать в моём творчестве как можно больше людей.
– Хорошо, – взяв себя в руки, натянула самую искреннюю улыбку, на которую была способна, чтобы не казаться неблагодарной сукой.
– Вот и отлично. Жду тебя в машине через тридцать минут.
Она даже не стала дожидаться моего ответа, просто развернулась на каблуках и отправилась в направлении парковки.
Переодевшись в элегантное платье красного цвета, с открытыми плечами, и босоножками в тон, за меня взялась стилист по макияжу и причёске. Сменив цвет моей помады на красный и поправив волосы, Шарли со своей командой оставили меня. Сделав над собой усилие, отправилась в машину с телохранителями на хвосте.
