Розгин отпил того отвратительного пойла, которое он называл кофе, закусил сигаретой.
Меня передернуло от одного только вида.
Но я лишь сжала губы и постаралась не выдать своего состояния. Этот человек сейчас единственный, кроме Варвары Петровны, кто мне помогает. Кому вообще есть до меня дело.
И осуждать стиль его жизни крайне неблагоразумно.
- Ладно, - кивнул, наконец, Розгин, - я понял. Завтра с утра посмотрим по вашим догадкам. Идите спать.
- Давайте я все же , может, на полу лягу? – неуверенно предложила я, - ну не можете же вы всю ночь тут сидеть… Или вы на полу ложитесь. Я поделюсь с вами подушкой и покрывалом…
- А давай, ты со мной собой поделишься, а, Княгиня?
Голос Розгина , неожиданно перебившего меня, как будто еще грубее стал, ниже, и оттого до меня не сразу дошел смысл его предложения.
Что? Поделиться… Чем?
- Раз уж ты такая сердобольная, - он продолжал меня разглядывать, тяжело и мрачно, останавливая взгляд на моих плечах, и я торопливым неловким жестом подтянула покрывало, сползшее до груди.
Под покрывалом у меня была тонкая шелковая майка, которую я поддела под свитер, вполне приличная, я бы сказала, пуританская. Но от тяжести его взгляда плечи словно загорелись, шея и щеки покрылись диким ,бордовым практически, румянцем стыда.
А мысли заметались в панике.
Я просто растерялась, не могла придумать, как среагировать на его грубость.
И за что? Вот за что? Я же ничего плохого… Я же…
- А то, давай обмен, - он , продолжая шарить по моему лицу и шее глазами, погасил сигарету, положил локти на стол, придвигаясь , нарушая личное пространство , и не отпускал мой взгляд, гипнотизируя, - ты – мной пользуешься, а я – тобой. А? Я тебе – защиту и помощь, а ты мне – себя. На время?
И только тут, по странно промелькнувшему блеску в чернущих глазах, я поняла, что Розгин издевается надо мной.
- Да как вы?.. – с обидой вскочила, плотнее запахивая покрывало, - да я же от чистого сердца, потому что вы здесь сидите, не отдыхаете… Зачем вы так? Я же не хотела ничего плохого!
- А затем, Княгиня ты долбанная, - он тоже встал, но отошел к окну, прислонившись к подоконнику, - что надо думать, прежде чем предлагать мужику ночёвку в одной комнате. Да еще и таким тоном приглашающим. Я нихрена не джентльмен, ты уже поняла. И нихрена не принц. И ты уже поняла, что я не против. Ты - красивая баба, я тебя хочу. И лежать в паре метров от тебя – то еще испытание. Была бы ты нормальная, а не голубых, мать твою, кровей, уже давно бы все поняла и дала мне. Но ты же - долбанная феечка и Княгиня, а потому вали обратно на диван и укройся с головой. И моли Бога, чтоб злобный тролль не передумал и не явился тебя трахать.
