Итак: лето, жара, Черное море, Севастополь – новенький ПСКР проходит ходовые испытания. Турбины урчат, колеса крутятся, винты пенят воду – корабль выписывает циркуляцию. На мостике сигнальная вахта – два матроса третьего года службы – отличники боевой и политической и вообще специалисты своего дела. Облокотясь афедроном о леер, они лениво осматривают горизонт, время от времени используя для этого отечественную оптику. Тепло, тихо – круиз, а не служба.
Тесть, решивший урвать от южного солнца и свежего морского воздуха свою долю военно-морского кайфа, вышел на верхнюю палубу. Подышать. Он до предела растянул широченную, всю в искусственных зубах, пасть, вдохнул и мимоходом бросил взгляд вверх. Нет, не на небо. На мачту. На мачту, где гордо болтался, развеваемый соленым ветром, зеленый пограничный флаг с одинокой белой звездой в центре. Выдохнуть Тесть уже забыл. Вместо этого он немедленно затребовал зятя, коему в силу его должности подчинялись сигнальщики, и в таком сопровождении осчастливил своим появлением мостик.
– Почему мы идем без флага? – спросил сопровождаемый связистом Тесть у сигнальщика – матроса третьего года службы, отличника боевой и политической и вообще специалиста своего дела.
Сигнальщик, матрос третьего года службы, побывавший, повидавший и командирского тестя воспринимающий не иначе как досадную, но неустранимую помеху, даже в лице переменился. Он-то ведь прекрасно помнил как сам, лично, вздергивал этот «исламский» символ. Он бросил взгляд на мачту и вздохнул облегченно.
– С флагом, – ответил сигнальщик – матрос третьего года службы и так далее.
– А какой это флаг? – спросил Тесть, загадочно улыбаясь.
Сигнальщик бросил еще один взгляд на мачту.
– Флаг командира соединения, – ответил он, обнаружив белую звезду там, где ей и полагалось находиться – в самом центре зеленого поля.
– А почему мы идем без флага? – снова спросил Тесть, и посмотрел на сигнальщика хитро прищурившись. Его зять, командир сигнальщика, стоял за спиной старшего по званию и всей своей позой являл оживший корабельный устав.
Сигнальщик недоуменно посмотрел на Тестя, на связиста, перевел взгляд на мачту, где, равнодушный ко всему, болтался зеленый флаг с белой звездой в центре. Болтался и даже не подозревал, что стал объектом пристального внимания начальника МЭОНа.
– С флагом, – несколько неуверенно ответил сигнальщик вдруг засомневавшийся, что за почти два с половиной года службы повидал многое.
– А какой это флаг? – повторил вопрос Тесть. Теперь уже с генеральским акцентом.
Сигнальщик был опытный. И умный. Он наизусть знал своды сигналов – боевой и международный, он в течении тридцати секунд разбирал и набирал любой сигнал используя для этого от двух до пяти флагов и от одного до трех фалов, он знал флажной семафор, световую связь и силуэты кораблей наиболее вероятного противника. Но, несмотря на весь свой опыт, подготовку и даже полученное до службы обязательное среднее образование, так и не смог понять чего же от него добивается товарищ капитан первого ранга.
Он посмотрел на Тестя, на командира своей БЧ. Их лица, кроме нетерпеливого ожидания, не выражали ничего. Сигнальщик перевел взгляд на равнодушный зеленый флаг, на небо, словно надеясь в бездонной синеве отыскать ответ. Потом пожал плечами и ответил:
– Флаг командира соединения. – «И чего ж вам еще, товарищ капитан первого ранга, надо?»
