Void Requm. Ниер-Винд - страница 6

«Нужно зашить, иначе снова откроется. При малейшем повреждении эта корка не выдержит», – пришел к выводу Эйсон, выключая воду. Ранее, их всегда лечила Кайна. С самого детства, она обрабатывала им любое повреждение, будь то синяк, или прокол ржавым гвоздем. Даже когда они ввязались в уличные бои на деньги, девчонка всегда заботилась о них, хотя и жутко ворчала о безрассудстве. Последний раз, когда Эйс притащился к ней с парой ножевых порезов, она чуть было не послала его ко всем чертям: глупо было лезть к тем морякам, Эйсон и сам был не в восторге. Но даже тогда не пришлось шить. Он боялся представить, что она только скажет, увидев… это.

За тот процент, что они ей платили, парни могли бы запросто подкупить какого-то авторитетного врача, чтобы иметь право без любых вопросов обращаться к нему в любое время дня или ночи. Но ни один врач не смог бы залечить все так, как это делала она. Ничто не зажило бы так быстро. А еще в ней был один огромнейший плюс перед всеми ими – ее нельзя было перекупить, и она бы ни на что не променяла их.

Выйдя из душа, парень полез в комод, достав оттуда аптечку. Промокнул в спирте иглу и нить. Теперь оставалось самое главное – процесс. Начинали одолевать сомнения. Страх не перед болью, а перед тем, что раны откроются. Страх разрушить эту относительную устойчивость.

Первый прокол вышел кое-как; нить натянулась. Парень застонал, но мигом сцепил зубы, напрягся. Лезть иглой в «живую» рану изнутри было невыносимо. Он понимал, что только что уже проделал это с другой стороны, но этот психологический барьер не давал покоя. Превозмогая самого себя, сделал второй прокол и снова натянул нить. Сознание яро просило пощады, но нужно было продолжать. Эйс уже был не рад, что начал. После пятого прокола трясущаяся рука подвела: рана смачно брызнула кровью на два метра вперед, добавляя в интерьер немного красных тонов. Кровь ручейком потекла вниз, по туловищу. Началась паника, но выбора не было. Ощущения смешались воедино, игла уже не чувствовалось. Дыра превратилась в эпицентр одновременно однотонной ноющей и пульсирующей боли. После еще четырех стежков плоть удалось стянуть воедино и узлом поставить точку, отрезав нить. Одна кое-как есть. Но еще три на спине – потом. Слишком больно.

Парень поднялся и снова вошел в ванную, чтобы смыть следы. Потом вытер пол, удерживая тряпку ногой, кое-как избавился от разводов, и присел в кресло. Да, академия сегодня определенно отменяется. Плечо не дает покоя, из проколов сочится.

Через пару минут он уже держал в здоровой руке какую-то книгу. Не мог бы сказать о чем она, ведь каждое предложение оставалось где-то за пределами сознания. Взгляд пусто скользил по бумаге снова и снова. Осознав тщетность своих попыток, Эйс поставил книгу обратно на полку и вернувшись в кресло сплел пальцы рук вместе, положив на них лоб. Мысли вращались, единственная зашитая дыра болезненно ныла, остальные – глухо гудели.

Реальность страшнее фантазий… Если раньше он бы без раздумий поддал бы это сомнению, то сейчас это утверждение казалось неопровержимой истиной. Если подумать, что все исчезновения связаны с подобными случаями, то страшно представить, сколько еще тварей бродит на свободе. А сколько скрывается под личиной человека? Если бы его не спасли, что бы осталось от тела? Пару костей? Или лишь кровавая клякса на месте, где он сидел? Тупик… Сейчас он понял, что не туда свернул. Но если бы все пошло по плану, то каков бы был исход? Фобия? Видимо, это судьба. Лишь она могла таким образом повернуть жизнь, давая второй шанс. Шанс… на что? Какой-то круговорот случайностей и тысячи мелких событий, подобно магнитам сейчас сплелись в плотный комок. А в центре между ними находился выбор. Власти намеренно мылили людям глаза, чтобы те не замечали очевидного – чудовища есть, они существуют, и они уже у нас на пороге. Он никак не мог взять в толк, зачем это все кому-то нужно. На востоке, в Хуракале, некогда шикарные города превратились в крепости, орден вел войну с восставшей нежитью. Это умалчивали. В Воректе все было немногим проще. Если бестии досаждали людям, то на них вывешивали грамоты с заказами, за которые негласно брались бродячие охотники, так званые обероны – специалисты по рунным чарам и снятиям проклятий. Зачем кому-то создавать в городах Приама неэффективную пропаганду?