– Не надо мне рассказывать о том, какими хорошими они были. Дьявольское зерно в них с самого рождения. Они меченые. Они те, кто ускоряет процесс распада. Они как грибы-паразиты, как гниль, как зараза. Называй это как хочешь, – он убрал руки с моей шеи, и я сразу согнулась пополам.
Его рука скользнула по моим распущенным волосам. Он медленно провел по ним пальцами, и резко намотав на кулак, подтянул меня к себе. Перепугавшись на смерть, я уперлась руками в его грудь. Он вкрадчиво улыбнулся.
– Меня так заводит, когда ты стала из плоти и крови… ты так хрупка и притягательна… Я знаю о том, как на самом деле ты сильна, но эта человеческая оболочка делает тебя беззащитной, доступной… – он коснулся моих губ. – Ммм… Я чувствую горечь страха на твоих красивых манящих губах… Признаю твой Отец – Великий Создатель! Такие прекрасные, желанные, и недоступные. Вы всегда притягивали нашего брата своей надменной сексуальностью.
Он крепко обхватил меня за талию и притянул к себе.
– Я чувствую, как по твоим венам бежит кровь, как бешено стучит перепуганное сердце, но за всем этим я ощущаю мощь, безмерную силу, и неимоверную гордыню. Ах, гордыня… – он сладко улыбнулся, – Да, именно за это тебя и сбросили сюда, в это стадо.
Его рука легла на затылок, а вторая больно сжала подбородок. Зажатая в тисках его рук, я не могла повернуть головы. Наши взгляды скрестились, подобно боевым мечам.
– Я чувствую какая ты настоящая. Самоуверенная, недосягаемая, чванливая – такими зажравшимися могут быть только самые приближенные к Творцу, его Рыцари, его самые любимые дети. Я вижу как ты рвешься наружу, но не можешь стать сама собой. Просто твое время еще не пришло, ты все еще спишь.
– Уберите от меня свои руки, и не смейте прикасаться! – выкрикнула я, вырываясь из стальных объятий.
Он удивленно посмотрел мне в глаза
– А что будет, если я и дальше продолжу к тебе прикасаться?
Я не знала что ответить, и непроизвольно покосилась на Олю ( только сейчас я вспомнила о ней). Она как прежде все говорила и говорила без умолку.
– Она нас не слышит, – перехватив мой взгляд, заметил сосед. – Я думаю, в ближайшем будущем эта блудница будет развлекать моих братьев.
– Нет.
– А может и меня, – он плотоядно улыбнулся.
– Этому не бывать! – гневно выкрикнула я ему в лицо.
– Ты что ревнуешь, дорогая? – его ехидный смех разнесся по салону. – Не волнуйся, малыш, в моем вкусе такие девочки как ты. Я не размениваюсь на шлюх.
Его пальцы крепко сжали мои волосы на затылке.
– Отпустите, – тихо прошептала я, – мне больно.
– Больно?– удивился демон.
Второй рукой он приподнял подбородок. Его палец мягко коснулся моей нижней дрожащей губы.
– Сестра моя, разве это больно? Нет. Вот настоящая боль! – и с силой он толкнул меня в грудь.
Пальцами я нащупала камень… еще один… еще… Со стоном приподнялась на разбитых ладонях. Еле вскинула тяжеленную голову, и осмотрелась. То, что предстало перед моим взором заставило сжаться душу в маленький комок. Испуганный вздох сорвался с губ.
Бескрайняя дорога серпантином опускалась вниз… в бездну! Небо нависшее надо мной было всех оттенков красного: от нежно-розового до цвета разлитой крови, и лишь далеко, на горизонте, оно становилось угольно-черным. Ужас, страх, боль, гнев, ненависть так уплотнились в этом страшном месте, что казались осязаемыми.
Ужас своей холодной рукой сжал мое трепыхающееся сердце. Я попыталась отползти назад, но неожиданно спиной уперлась в невидимую стену. Получается, что двигаться надо было только вперед, или не двигаться вообще. Если выбрать второй вариант, то сидение на месте вряд ли что-то даст, а продвижение вперед может лишить возможности носить голову на плечах. Да, выбор еще тот!
