Он говорил о могуществе и смекалке Леших – хозяевах всех лесов бесчисленных. Можно представить себе, как много было их в этом мире.
– Они все время тебе на пути встречаться будут, и надо подход к ним уметь находить, потому что лучше всего помощниками, а не врагами их видеть. А потом завел он рассказ о коварстве и могуществе Водяных и подружек их верных русалок. С этими не реже встречаться придется, потому что не может человек без воды обходиться. А уж когда речь завел о чертях болотных, которые только и делают, что издеваются над людьми, но если к ним найти подход, то они и спасти могут запросто.
Говорил он и о Домовых – задирать их не стоит, потому что какими добряками бы они не казались, но стоит разозлить и обидеть их, и все полетит прахом. И что-то в жизни и судьбе его возможно только от них и будет зависеть. И если сами они не расправятся, то Банники и Овинники им непременно в том помогут.
И чем больше слушал он рассказы дивные, тем больше для себя полезного узнавал. И казалось ему, что корнями он своими врастает в мир, где довелось ему родиться и жить. А мир разнообразный и разноцветный, не просто вокруг него существует, но живет своей особенной, неповторимой жизнью. И он одна малая его частичка. Но сам для себя считал он ее очень и очень важной.
И оказывается люди не одни в мире этом, а есть духи, добрые и злые, и нельзя о них забывать, и внимания на них не обращать никак нельзя.
И он чувствовал себя героем тем удивительных сказок, которые рассказывали девицы и старухи, когда долгими зимними вечерами собирались они в какой-нибудь избушке. И представлял он себя вовсе не Иванушкой-дурачком, а Иваном – царевичем – прекрасным и отважным. И точно знал, что ему еще придется с драконом сражаться, и змей и гадов разных давить, и свой собственный мир, завоевав, строить и обихаживать.
И мир вокруг оставался все таким же прекрасным, опасным и могущественным, но он нуждался в защите и хотел быть завоеванным.
Он подозревал, что в жизни все будет не так, как в сказке. Но он знал, что будет стараться делать так, чтобы все в душе его совпало и обретало не слишком мрачные черты.
Он уже мысленно прощался с Ростовом, с тем миром, в котором родился и вырос. Бес не торопил, но и не останавливал его. Ему забавно было бы представить Илью Муромца, слушавшего сказки или Добрыню, который старается все запомнить, что Старик о нечистых говорит.
Там все было по-другому, они конечно тоже догадывались о их существовании, часто даже сталкивались с созданиями этими, но при этом словно отстранялись и говорили себе, что тот мир существует от них отдельно, а если приходится соприкасаться, то не всерьез и не надолго. Конечно, такие познания о мире духов были обидны для беса. Но такими уж богатыри уродились. И ничего он с ними поделать не смог. И только сын главного ростовского жреца изменил отношение к потустороннему миру. И может он примирит остальных с их духами. Алешка должен стать посредником между теми и другими.
Наступил вечер. И Леонтий снова вошел в покои сын. Как тот не притворялся спящим, ему пришлось смириться с происходящим, хотя говорить в этот час совсем не хотелось. И предстал он перед лицом не мудрого старичка-сказителя, а собственного отца.
– Ты не отказался от Киева? – сурово и глухо спросил он в тот момент.
– Может в Киеве мне до Бога ближе покажется, – произнес он вкрадчиво, желая хоть как-то ободрить старика, и оправдывался Алешка.
