Я подскочил с кровати посреди ночи. Осмотрелся, где, собственно, ныне нахожусь? Достаточно скоро пришло понимание того, что это была спальня моей квартиры; окно, выходившее во двор дома, сквозь которое светила полная луна. Никакого Сашки Осинцева рядом со мной вовсе не было, как и не было рядом со мной луж и многоэтажки.
Почему я столь подробно описываю свои первые впечатления после пробуждения? Да, потому что мои недавние сновидения были чересчур реалистичными. Скажу больше, окружавшая меня действительность, казалась мне менее достоверной, нежели то, что я увидел во сне. Дабы полностью вернуться в нынешнюю реальность, мне пришлось припомнить события минувшего вечера. Вспомнил, как на обратном пути из райцентра, я вновь промчался мимо недостроенного жилмассива «Рерих». Пришлось возвращаться слишком поздно. Да, и кроме того, я как-то отвлёкся, о чём-то задумался. В общем, о высотке в чистом поле, я вспомнил лишь тогда, когда въезжал в городскую черту.
«Опять же Осинцев! Какого чёрта он будоражит мою душу, мои воспоминания? Что, вообще, ему от меня надо?..»
Уж и не знаю, чувствовал ли я за собой какую-то вину, либо то была давняя болезнь моей совести. Имею в виду многолетние душевные терзания по поводу того, что я даже не попытался отыскать своего товарища во время боя, не вспомнил о нём и во время отступления. Весьма стремительной оказалась атака противника, чересчур сумбурно выглядела сдача наших позиций в октябре девяносто пятого…
Так уж вышло, что я с нетерпением дожидался наступления выходных дней. В субботу, с самого утра собирался отправиться за город, дабы попасть на территорию жилищного комплекса «Рерих». Это была одна-единственная цель, которая с недавних пор поглотила весь мой разум.
Вновь проехал по трассе километров десять. Памятуя свой прежний, не слишком-то удачный опыт по поиску дороги, я двигался совсем медленно, пристально всматриваясь в окружавший меня рельеф и ландшафт. И вновь я не обнаружил поворота, ведущего к вышеозначенному жилмассиву, состоящему лишь из одного дома. Обратился к помощи навигатора, интернету, электронным картам. Оказалось, что прямой дороги к «Рериху» вовсе не существует. Быть может, она когда-то и существовала, да только с течением времени заросла, затянулась, в общем, ушла в небытие. Мне необходимо было сделать приличный крюк, километров в двадцать; проехать через центральную усадьбу, имевшую самое прямое отношение к местному агропромышленному комплексу. Как не крути, а по логике вещей, наступило то самое время, когда мне следовало послать тот жил массив куда подальше и вернуться домой. Однако всё вышесказанное было вовсе не про меня. Подчиняясь какому-то внутреннему зову, как бык, я тупо пёр на красную тряпку.
Примерно через четверть часа, мне всё же удалось добраться до той самой центральной усадьбы, которую я ранее видел на карте. Однако и там мне вовсе не удалось обнаружить прямой или какой-то иной дороги, ведущей к «Рериху». Попытался заглянуть в один из магазинов, дабы расспросить продавцов или кого-то из местных жителей о том, как я могу добраться до многоэтажного дома, выстроенного недалеко от их посёлка. Поднялся на крыльцо «сельпо» и буквально в дверях данного магазина вдруг столкнулся с мужчиной, лицо которого мне показалось отчасти знакомым.
«Герман Лобов!.. – я непроизвольно припомнил его имя. – …А он ли это?.. Сразу и не поймёшь!»
