— Секунду.
Снова несколько мгновений тишины.
— Тут звонок через прокси от Энтони МакГрегора.
— Мальчишка знает, что я его…
— Рон!
Батлер замолк.
— Прислать за вами охрану?
— Не надо. Я с ним сам разберусь.
Рон нажал отбой.
Аэромобиль Жозефины уже шёл на снижение.
Рон молча проследил за тем, как та выходит наружу и, засунув руки в карманы, быстрым шагом направляется ко входу в заброшенный парк.
Рон ощутил, как дёрнуло в груди при виде этой нахохлившейся фигуры — он не видел Жозефину такой с самой осени. Секундная боль тут же утонула в злости — что бы ни привело сюда Жозефину, говорить и, видимо, встречаться с МакГрегором у него за спиной было подло. С друзьями так не встречаются. Сам бы он, по крайней мере, не стал.
Рон опустил аэромобиль, подошёл к машине Жозефины и постучал водителю в стекло.
Тот опустил перегородку.
— Мистер Батлер? — шофёр не скрывал удивления.
— Вы свободны, Ларсон. Я сам её отвезу.
По лицу водителя пробежала тень сомнения, но он тут же кивнул и добавив: «Да, сэр», — поднял аэромобиль в воздух.
Рон снова посмотрел на парк. Вовсю начиналась весна, и деревья шуршали молодой листвой на ветру. Рон достал сигарету и, закуривая на ходу, двинулся следом за Жозефиной.
***
На душе у Жозефины всю дорогу скребли кошки. Рон позвонил так не вовремя, будто чуял, что она решила выйти за пределы «вольера». Он не придирался, когда Жозефина самостоятельно отправлялась куда-то по делам, и не препятствовал её встречам с общими знакомыми, однако Жозефина прекрасно знала, что спокойствие его обманчиво — шаткое равновесие их отношений по-прежнему держалось на том, что один не выходил за рамки дозволенного, а другой не контролировал его внутри этих рамок.
Встреча с приятелем, самовольная, несогласованная ни с Роном, ни с Танакой, спонтанная — и к тому же в случае, когда этим кем-то был человек Батлеру мало знакомый, в рамки дозволенного явно не умещалась. Жозефина в самом деле не чувствовала уверенности в том, что ей стоит ехать — не говоря о реакции Рона, которую следовало принимать в расчет хотя бы с точки зрения здравого смысла, сами условия этого странного «свидания» ей не нравились. Если бы Энтони не был единственным другом, оставшимся у неё ещё с прошлой — земной жизни, отказ был бы однозначен. Жозефина отлично понимала, что такие прогулки нужно согласовывать как минимум с Танакой, который и без того не будет поднимать лишнего шума и доводить всё до ушей Батлера. Тем не менее Энтони хотел встречи один на один и нетелефонного разговора — а это ясно говорило о том, что никого постороннего посвящать в дело не стоит.
В конце концов Жозефина успокоила себя тем, что её разговор наверняка прослушивался, и Сидзуити сам решит, что следует делать в этой ситуации, но всё же когда она выходила из аэромобиля, настроение её стремилось к абсолютному нулю.
Прежде чем двинуться в сторону парка Жозефина убрала руки в карманы и осторожно нащупала пистолет. Рон не раз говорил ей, что так открыто таскать с собой оружие — по сути провокация по отношению к возможным агрессорам, но тем не менее так Жозефина чувствовала себя немного спокойнее.
Она двинулась вдоль аллеи, вдыхая запахи молодой листвы и свежей травы и потихоньку успокаиваясь. Груз на сердце, однако никуда не пропадал.
Шагах в двадцати от монумента Основателям — массивной и грубо сработанной скульптуры, изображавшей толпу людей в скафандрах, — она остановилась и махнула рукой стоявшему у постамента юноше в лёгкой весенней куртке.
