А я продолжал целовать ее кожу и сходить с ума.
Возбуждение просто дошло до немыслимого порога, когда я подался вперед бедрами, входя в нее до предела и застывая от собственного громкого стона…
Че-е-ерт!
Она была раем, в котором я хотел умереть!
— Господин, вы просили разбудить вас, если сами не проснетесь в шесть.
Этого голоса здесь быть не должно было!
Я дернулся всем телом, выпадая из блаженного сна ничком в серую реальность, на секунду задохнувшись, оттого что смена декораций была настолько стремительной и убивающей.
Я лежал в своей ненавистной кровати.
Один.
Под темным тяжелым балдахином с изображением герба нашего рода.
Гребаная реальность!
А рядом стояла багровая от смущения молоденькая помощница экономки и старательно глядела исключительно в пол.
Я с трудом разлепил глаза, первым делом уткнувшись в собственный стояк, который под тонким покрывалом сложно было не узреть.
Увидела, значит.
Еще бы такое было не увидеть!
— Спасибо. Можешь идти, — сухо и хрипло выдохнул я, не торопясь вставать, и тяжело закрыл глаза, проклиная всё на свете в желании уснуть снова и вернуться в сон, от которого было так сладко и так горько.
К черту работу, когда во сне она стала моей!
К черту всё!
Я не шевелился, только дышал глубоко и хрипло, убеждая себя в том, что нужно лежать.
Лежать и не думать о том, чтобы выскочить из дома и унестись к ней, чтобы сделать всё то, что только что видел так отчетливо и горячо, что успокоиться так и не мог.
— Две недели, Дарк! Две недели — и она будет твоей! — прохрипел я сам себе, тяжело помассировав гудящие от разгоряченной крови виски. — Ты ждал ее больше шестнадцати лет, подождешь и еще немного!
Нужно было вставать и начинать новый день.
Ведь если ты не способен бороться сам с собой, то как будешь идти против мира, в котором каждый считал тебя монстром и чертовым мажором?
Борьба с собой самая сложная, но именно она закаляет характер и делает тебя сильнее.
Это я понял еще в раннем детстве.
Понял, что если отступить назад один раз и сдать свои позиции, то ты всегда будешь проигрывать.
Откинув от себя черное покрывало, расшитое золотом, я прошагал по комнате обнаженным, но не успел войти в ванную, как услышал, что на телефон пришло новое сообщение.
Член продолжал активно напоминать о сладком сне и раскачивался, пока я дошел до письменного стола и провел пальцем по экрану.
Пришло не сообщение.
Видео.
Я уже знал, что увижу, но всё равно открыл вложение, и комната тут же наполнилась женским стоном, сквозь который отчетливо можно было услышать мое имя.
— Накажи меня, Дарк! — стонала девушка, выгибаясь и лаская сама себя.
Ее обнаженные бедра были раскрыты и тонкие умелые пальцы с черным лаком на ногтях определенно знали, как доставить удовольствие своей неугомонной хозяйке.
— Скажи, что ты придешь! Сколько можно мучить меня, Дарк?
Я мрачно хмыкнул, проговорив себе под нос:
— Разве ты не просила наказать тебя, Дина?
Не было смысла досматривать то, что она прислала.
В сотый раз за те годы, что я отказался от всех женщин, когда понял, что хочу Кирти.
Хочу по-настоящему.
А не как способ отомстить ее брату и скрасить свою серую жизнь новыми яркими эмоциями мести и ярости со стороны ее семьи.
Пять лет уже прошло, как я обходился без женщин, терпеливо ожидая свою будущую жену, а Дина никак не могла принять этот странный факт.
Не могла понять, что если я что-то решил, то уже не отступлю от этого.
