— Я не глупый, — говорит он неожиданно злобно и независимо, отбрыкиваясь от нее и поднимаясь самостоятельно, — я не собираюсь прятаться, говорил тебе уже! И не собираюсь… Ждать…
Последнее слово он договаривает уже без прежнего злобного напора, а даже с какой-то виноватой ноткой, и смотрит на компаньонку Лари, ту самую строгую леди, что была с ней в первую нашу встречу. Мэсси, так называла ее Лари.
Мэсси, которая тоже поднялась с нашим приходом, глядит на Лара строго и серьезно, поджимает губы неодобрительно. Затем переводит взгляд на меня, стоящего на пороге, и в глазах ее вспыхивает узнавание. И понимание.
Она резко поворачивается к своей подопечной:
— Лари? Ты все же?..
Но та, занятая братом, только досадливо кривится.
Тогда Мэсси опять обращает внимание на меня:
— Добрый вечер, Волк.
— Миледи, — учтиво скалюсь я, чуть наклоняя голову, — прекрасно выглядите… В платье.
Такой вот толстый не-намек на нашу предыдущую встречу, когда они с подопечной в мужском по нижнему ходили. Две авантюристки.
Мэсси это все считывает, конечно же, но ведет себя по-королевски.
— Да, — с достоинством поджимает губы она, — Дон не ошибался в оценке вас…
— Положительной, раз уж вы ко мне обратились? — продолжаю играть в нахала и плебея я.
— Не думаю… Что именно это могло нас сподвигнуть на встречу с вами…
Мне надоедает заниматься словоблуджием, да и к тому же брат с сестрой уже перешли от приветственных мероприятий к спокойному и сдержанному переругиванию чуть в стороне.
Я кидаю взгляд в их сторону. Лари стоит спиной, что-то строго и жестко выговаривая Лару, а тот со скучающей рожей вяло отгавкивается. Ох, наглый мальчишка! Я бы его уже плетью поучил почтению к старшей сестре! Мало его драли в детстве!
Однако, время идет. Мое, между прочим, отработанное, но не оплаченное время!
Надо бы обратить на себя внимание…
— Мадам, — обращаюсь я к Лари, не считая нужным удерживаться от жадного изучения ее тонкой фигурки, затянутой в строгое платье, и с удовольствием отмечая, как жарко вспыхивают ее щеки, как судорожно алеют губы. Ох, и вкусные у нее губы… Волк внутри начинает волноваться и мести хвостом в предвкушении. Да, прияетль, я знаю, знаю… Еще неделя у нас. Целая неделя. И я не намерен ни одной минуты упускать! — Вы удовлетворены выполнением заказа?
Она знает, о чем я говорю, вспыхивает еще ярче, но держится в королевским достоинством. Словно не стонала подо мной всю эту ночь, судорожно ловя опаленными губами воздух… Хорошая была ночь, сладкая… И повторим ее обязательно… А, может, удастся договориться и не только о ночи… Мысль будоражит, ноздри невольно подрагивают, желая вобрать побольше ее запаха, запечатлеть внутри.
Наверно, дикая жажда, которую я сейчас испытываю, как-то отражается на моем лице, потому что Лари настораживается еще больше и смущается, хотя и вида старается не подавать.
— Да, вполне, — нейтрально и даже строго отвечает она, чуть подаваясь назад, словно я приближаюсь к ней… И уже трогаю… И, возможно, даже…
Я не сдерживаю ухмылку, проходясь языком по верхней губе и глядя прямо в расширившиеся от напряжения глаза.
— Тогда жду расчета, миледи, — учтиво склоняю я голову и добавляю после паузы, — полного…
— Я от оплаты не отказываюсь… — тихо говорит Лари, пугливо стреляет взглядом в напрягшуюся от нашего непонятного посторонним разговора компаньонку.
Лар тем временем расслабленно падает на стул, кидает свою сумку на стол, смотрит на меня нагло и высокомерно.
